— Ах, но после стольких лет ты всё ещё увлечён Луизой, не так ли?
Если король мог быть прямолинеен, он — тоже.
— Есть различие между любовью и желанием. Ну вы то, должны это знать.
Георг нахмурился.
— Ты говоришь о моей дочери.
— Которую вы готовы продать, чтобы спасти свою репутацию перед Парламентом, — раздраженно ответил Саймон. — Ваша отеческая забота припоздала, вы так не думаете?
Георг вспыхнул.
— Я думаю, мы оба — мерзавцы, каждый по-своему. Хотя я всё ещё надеюсь, что ты намерен хорошо обходиться с Луизой.
— Конечно. Иначе бы я на ней не женился. Но, к счастью для ваших замыслов, я неспособен к любви.
Дедушкино «воспитание» и вероломная любовница Бетси слишком хорошо научили Саймона, как оградить стеной своё сердце.
— Что, наверно, и хорошо, так как любовь — это роскошь, которую не позволительна ни одному политику.
В этом, дедушка Монтит был прав, даже если метод его воспитания был сомнительным.
Король вздохнул.
— Точно, дело говоришь. Видит Бог, любовь никогда не была мне на пользу.
И Саймон не позволил бы любви разрушать собственную жизнь и карьеру. Он бы придержал на месте свою навязчивую идею. До тех пор, пока он не позволил Луизе обвести его вокруг пальца, у них мог быть удобный, дружелюбный, и достойный уважения брак, который помог бы ему достичь его целей, не завязнув в трясине лицемерия, как было с браком его дедушки.
Потому что Саймон хотел доказать, что он мог быть лучшим премьер-министром — более достойным кандидатом — чем его дедушка. Тогда, возможно, он бы заставил раз и навсегда замолчать его коварный голос в своей голове.
Дорогой кузен,
осмелюсь сказать, что вы правы — обезьяны не подходят на роль реформаторов. Но я больше не уверена, что Луиза и Фоксмур не в ладах, поскольку они прогуливались по парку в Каслмейне с очевидной близостью. Так что, возможно, они помирились.
Ваша романтично настроенная родственница,
Шарлотта
— Разве обязательно девочкам играть гаммы здесь? — Луиза потёрла виски и помолилась о терпении. — Я едва слышу собственные мысли среди этого адского шума.
Миссис Шарлотта Харрис вскинула голову так, что запрыгали её огненные завитки, а Регина разразилась смехом. Спустя четыре дня после праздника устроенного Региной, они сидели за столом в самой большой классной комнате Школы миссис Харрис. В основном миссис Харрис использовала её для ежемесячного чаепития, где она давала «Уроки для наследниц» своим выпускницам на ярмарке невест. Сегодня вдова великодушно предоставила комнату Лондонскому женскому обществу для их ежесубботней утренней встречи.