— Нет? А ты забыла, как он ловко использовал даже тебя…
— Это было несколько лет назад, — сказала Регина. — Он уже не тот, что был тогда.
— Не уверен, — ответил Маркус. — Он всё ещё играет сердцем моей сестры.
— Вздор, — Луиза усилием придала голосу легкомысленный тон. — Моё сердце годами было наглухо закрыто от герцога. Не стоит вам волноваться о нас с ним.
Маркус приподнял бровь.
— Тогда почему у него были твои перчатки? Я не дурак, Луиза. Я знаю, как действуют мужчины, подобные ему.
— Вероятно, вроде того, как ты неоднократно действовал, когда вы с Региной попали в переделку, до женитьбы на ней.
Сдерживаемый Региной смех лишь сильнее рассердил Маркуса.
— Это другое. Мы с Региной были влюблены.
Луиза вздохнула. Она, конечно, не могла сказать такое о себе и Саймоне. Только то, что они не могли оторвать друг от друга рук, еще не означало, что они влюблены. Беспечны, возможно. Безумны, точнее. Но не влюблены.
— Мы не встречаемся снова с Саймоном. Он согласился помогать Лондонскому женскому обществу, и всё. — Она жизнерадостно улыбнулась брату.
Маркус фыркнул.
— Я видел, как он смотрит на тебя, будто ты откормленная куропатка, которую он жаждет ощипать. А тебе на ум ни приходило, что его внезапный интерес, возможно, часть его плана отмщения тебе за то, что ты сделала ему?
Пронзивший её озноб, согнал улыбку с лица. У неё и мысли такой никогда не было, она слишком была занята, выискивая какие-нибудь политические мотивы его поведения. И ни разу не подумала, что причиной просто-напросто могла быть месть.
Поскольку он сказал, что оставил прошлое позади. Поскольку утверждал, что осознает, как был неправ, поступив так с ней.
Поскольку поцеловал её как человек, говорящий всерьез.
Но его поцелуи могли лгать — как и прежде. О, какой она была идиоткой, не учитывая самую очевидную причину не доверять ему.
— Не обращай внимания на Маркуса, — сказала Регина. — Саймон никогда не будет так жесток…
— Также ты говорила семь лет назад, — отрезал Маркус.
— Он тогда был дерзким юным дурачком. С тех пор он много хорошего сделал для страны. Он выучился на своих ошибках. Я уверена, — она впилась взглядом в мужа. — Даже ты однажды признался, что как генерал-губернатор он был безупречен.
У Маркуса на челюсти задергался мускул.
— Это было до того, как он снова стал добиваться моей сестры. И до того, как я прослышал…
Когда он прервался, у Луизы стянуло желудок узлом.
— О чём?
— Это только слухи, и я даже не уверен, что это правда, но… — Маркус вздохнул. — Предположительно Сидмут и его друзья подумывали о том, чтобы непоправимо разрушить твою репутацию — заставив какого-нибудь идиота скомпрометировать тебя.