"Нельзя это делать" — мысленно запротестовала я, не в состоянии открыть рот, ошеломленная незнакомым волнением, охватившим меня. Но желание утихомирило мои протесты, и я закрыла глаза и почувствовала, как мое тело отрывается от шезлонга под его прикосновениями…
—… Алисон? Вы спите? — услышала я другой голос из другого мира.
— Нет… хотя возможно, — ответила я, открывая глаза на потемневшее небо, на Джефри Кауфмана, на испаряющийся след ускользнувшего сновидения, оставившего меня в холодном поту.
— Что с вами? Вы побледнели, — сказал Джефри, садясь рядом со мной.
— Который час? И где солнце? — спросила я, приподнимаясь и потирая глаза. Мне было неловко. Тревожно.
— Почти половина пятого. Пора идти домой. Надвигается шторм, — ответил Джефри.
Небо затянулось тяжелыми свинцовыми облаками, и сильные порывы ветра наполнили влажный воздух обжигающим песком.
— Думаю, я посижу здесь еще несколько минут, — сказала я, глядя на белые барашки волн, но меня тут же охватило необъяснимое чувство подавленности и желание бежать. — Хотя, пожалуй, действительно пора идти.
Однако я не могла пошевелиться, пока яркая вспышка молнии и гром не заставили нас вскочить, хватая туфли и сумки.
Мы побежали к променаду под проливным дождем. Шезлонги и зонтики остались на попечении юноши, который, правда, уже спасся от стихии в подвале Башни. Мы столкнулись с ним в дверях. Увидев его, я вспомнила свой сон: "Вы уверены, что не хотите чего-нибудь более веселого, миссис Ди?" — и покраснела. Он держал свои светофильтры в руке, и его ясные семнадцатилетние глаза бесхитростно смотрели на мир. Он просто ребенок, подумала я, но дышать мне стало еще труднее.
— Нет ничего более унылого, чем дождливый день на побережье, — сказал Джефри в лифте.
И полдюжины людей, теснившихся вокруг нас, понимающе улыбнулись.
Когда лифт остановился на одиннадцатом этаже, я коснулась руки Джефри.
— Как насчет чашечки кофе? — предложила я, не желая оставаться в одиночестве.
— Прекрасно, — сказал он.
Войдя в мою квартиру, он вспомнил о своих мокрых плавках:
— Мне надо было зайти к себе и переодеться.
— Это подойдет, — сказала я, вытягивая пляжные шорты и тенниску Шела из кучи чистого белья на кухонном столе.
Я извинилась за беспорядок и пошла в свою комнату переодеться и высушить волосы. Когда я вернулась, Джефри стоял в одежде Шела и складывал его вещи. Вода в кофейнике уже закипала.
— Джефри, вы не должны…
— Никаких проблем. Я привык к домашним делам, — сказал он. — Между прочим, ваш автоответчик мигает.
Я нажала кнопку.
— Привет, мам. Это твой сын. Я голоден… и на мели. Покорми меня, — взмолился Шел из черного ящика. — В половине седьмого, хорошо? Или у тебя опять свидание с психиатром? Постскриптум: ты постирала мои шмотки?