Этьена, который оба ветреных дня не покидал своего места у камина, где проводил время за шахматами вместе с женой, раздражали клубы дыма, вырывавшиеся из камина, когда порывы западного ветра загоняли его обратно в трубу.
— Прямо какой-то дьявольский грохот, — заметил он вечером следующего дня, когда прогремел особенно сильный шквал. — Словно пронеслась галопом какая-то адская кавалерия.
— Не люблю я ветра, — в десятый раз повторила Матильда. — В этом безумии неведомых сил есть что-то тревожное.
— И вы боитесь, мама, как бы не сорвало крышу с дома! — пошутила Флори, с наслаждением ловившая признаки традиций и даже каких-то привычных странностей родителей, всего того, чего она была так долго лишена.
— Вот именно, дочка. Никогда не забуду урагана, сорвавшего черепицу с крыши дома кормилицы, когда я была еще ребенком. Боже мой! Как мы перепугались, увидев вместо потолка черное небо через решетку голых стропил!
— Это был плохо построенный домишко, — подтвердил метр Брюнель, наизусть знавший эту историю и снисходительно улыбавшийся всякий раз, когда Матильда снова возвращалась к своему рассказу. — Нашему дому на улице Бурдоннэ, да и этому тоже, подобная неприятность не грозит, дорогая. Теперь над нашими головами надежные крыши, не так ли?
— Да услышит вас Бог, Этьен! Но все равно, не люблю я ветра!
Через несколько часов все стихло, а на следующее утро вернулся и полный покой. Оставалось лишь собрать в саду сорванные листья и изломанные ветви, поставить на место перевернутые вазы около дома, навести порядок в усадьбе, имевшей вид разграбленного хутора.
Солнце снова засверкало в небе, сиявшем чистой синевой, подобно свежеобожженному фаянсу.
— Не прогуляться ли нам немного по берегу Шера? — предложила после обеда Матильда. — Погода хорошая, насладимся последними ясными днями, да и вам, друг мой, полезно подышать свежим воздухом после этого дыма, которым вы надышались! Что вы на это скажете?
— Вы правы, дорогая. Прогулка будет мне полезна.
— Вы пойдете с нами, Флори?
— Разумеется!
На Вансэйской дороге в появившемся перед ними всаднике они узнали Бернара Фортье, брата Беранжер Эрно. Его сопровождал слуга.
— Кого я вижу! Это же наш юный друг! — вскричал Этьен, которому этот суконщик определенно очень нравился. — Что вы делаете в наших краях?
Бернар сошел с лошади и поздоровался с гулявшими.
— Я ехал к вам, — ответил он непринужденно, — рассчитывая застать вас, всех троих, и, не встреть я вас здесь, я бы с вами разъехался и, добравшись до вашего дома, как говорится, поцеловал бы пробой!