Переодевшись и вернувшись к своим домашним делам, окинув отвыкшими глазами мебель, ковры, другие обычные предметы, она принялась за суп с приносящим отдохновение ощущением покоя. Сидя за столом напротив мужа, рядом с дочерьми, она почувствовала тепло, совсем не связанное ни с дымившимся паром горячим супом, ни с огнем в камине, которое разливалось по ее телу, возвращало ей мужество, согревало оцепеневшее сердце.
— Я рада, дети мои, тому, что теперь позади все эти недели, пережитые нами, — говорила она дочерям после предобеденной молитвы. — Трудно выразить, как мы с отцом хотели снова быть с вами, жить вместе своей обычной жизнью.
— Не надо оставлять нас на такое долгое время, — вздохнула Мари, которая находила спасение от людей и от своей собственной робости только под крылом родителей. — Когда вас нет, дом так невесел!
— Или же берите нас с собой в свои паломничества, — проговорила Жанна. — Кажется, климат Турени более мягок, а нравы более приятны, чем в Париже.
— Там, конечно, потеплее, но я предпочитаю жить на берегах Сены, чем Луары, — сказал метр Брюнель, — здесь больше жизни.
— Я не согласна с вами, мой друг, — возразила Матильда. — В Туре также можно проводить время очень весело. Надо только хорошо устроиться. Мы чувствовали себя там, в особенности в этот раз, как птицы на ветке!
— Мне бы там быстро наскучило.
— Почему это? Не потому ли уж, что там обсуждаются менее важные дела, чем в столице? — лукаво предположила Матильда. — Как я посмотрю, интерес к какому-то городу зависит для вас от торговли, которой там можно заниматься!
— Вовсе нет! Вы навязываете мне слишком корыстные мотивы, дорогая! Я постыдился бы на вашем месте!
Как давно ни он, ни она не испытывали такого ощущения разрядки, хорошего настроения, удовлетворения! На какое-то время тучи были разогнаны.
— Как все-таки хорошо чувствовать себя дома, — сказал Этьен. — Это можно оценить лишь после того, как человек был долго лишен собственной крыши над головой. По существу, не важно, где он постоянно живет. Важно иметь, теперь это я хорошо понял, где-то на свете такое благословенное место, как вот это, где чувствуешь себя хозяином, в кругу собственной семьи, в собственных стенах! Все же остальное — бродяжничество!
Жанна стала думать о том, что ее отец усталый старик, прозаически будничный, довольствующийся малым, забывший свою молодость и вкус ветра, летящего мимо открытой двери…
— Как там Флори? — прошептал Бертран в ухо матери, перед тем как уйти домой.
— У нее все в порядке, и она нас прекрасно приняла. Отец с ней наконец помирился. Это только начало. Надеюсь, что нам удастся теперь восстановить более нормальные семейные отношения.