— Интересно все-таки получается, — задумчиво расфилософствовался он. — Вот корова ест такую горькую траву, а молоко получается сладкое. Здорово, да?
— Небось, молочка захотел? — поддел я Гришкина.
Костя перевернулся на спину и, заложив руки за голову, устремил мечтательный взгляд в облака, которые скучно брели над нами, словно белые коровы по синему лугу.
— Молочко — это хорошо! — согласился, после долгой паузы Костя. Он резко сел:
— Слушай, а ведь Ханифа-опа не рассердится, если мы немножко молочка попьем. Как ты думаешь?
— А где ты его здесь возьмешь?
— Чудак! — усмехнулся Костя и показал на Кису. — У нас тут по лугу целая цистерна молока бродит.
— Что тебе, дома молока не дают?
— Так то совсем другое дело. А тут — сами…
— Кису, что ли, подоить? А ты когда-нибудь пробовал?
— Не-а, — признался Костя. — Но что в этом особенного — раз и готово!
Я пожал плечами. Честно говоря, иметь дело с Кисой я почему-то не хотел.
— Разве что капельку, — неуверенно выдавил я. — Только, чур — доишь ты.
Костя обрадовался:
— Пошли к Кисе!
Киса возлежала на скошенной губами лужайке и обмахивалась хвостом, как опахалом. Глаза ее были мечтательно полузакрыты.
— Видишь, довольная какая! — шепнул я. — Наелась до отвала и настроение поднялось. А утром была злая, как собака.
Костя кивнул:
— Сейчас и у нас настроение поднимется. — Энтузиазма от его слов я почему-то не испытал.
— Сделай из газеты кулек! — приказал мне Костя, кивая на рулончик, торжественно стоявший у меня в кармане, как свежий букет в вазе. Я подчинился и стал прилежно скручивать газету в мини-ведро. А Костя осторожно потянул за веревку.
— Киса, Кисуля, вставай, маленькая! — заворковал он.
Корова и глазом не моргнула. Не глядя, она метко хлестнула Костю прямо по лицу. Костя отпрянул и продолжал подлизываться к корове:
— Кисуля, подъем! Вставай, Киса!
Он снова потянул за веревку, и Киса послушалась: нехотя поднялась и сонно уставилась на Костю, продолжая при этом болтать хвостом. Костя неуверенно шагнул к корове и издалека погладил крутой бок, приговаривая:
— Смирная… ласковая… хорошая…. послушная…
Костя задабривал Кису, с каждым словом все теснее приближаясь к ней. Наконец он повернулся ко мне:
— Лезь под Кису и подставляй кулек.
— Да ты что? — возмутился я. — Это же корова, а не автомат с газированной водой! Ты что же думаешь — за рог потянешь — и она тебе кулек молока выдаст?
— Не кричи, — зашипел Костя, — без тебя знаю, что не автомат. Лезь, говорю, и подставляй кулек, пока она добрая.
— А ты? — недовольно спросил я.
— Доить буду, непонятно, что ли.