— Тогда держи, — сказал он, извлекая из ружья патрон.
Я схватил ружье и приказал Кулаку:
— Пройдемте, гражданин!
Так вот и шли в поселок после турнира: впереди Васька, вздымая руки, испачканные рыбьей чешуей, а потом и все мы.
— Куда тебя доставить? — спросил я Кулака, когда мы подошли к окраине. — В школу к директору или к бате под ремень?
Васька захныкал:
— Никуда не надо, ребята. Я больше не буду… А проклятую рыбу эту чтоб я сто лет не видал.
— Рыба не виновата, — оборвал его Сервер. — Сам жадный.
— Отпустите, ребята! — снова заканючил Кулак. — А я за это одну важную вещь скажу,
— Это какую же?
— Да номер машины.
— Запомнил, что ли? — ахнул я.
— А я и не запоминал. Просто заметил, что 13–30. Ровно — сколько мне лет и сколько человек у нас в классе…
С той поры Кулак почти позабыл про свои распроклятые щелбаны. Да и Кулаком-то мы его теперь зовем лишь по привычке — разве забудешь, как он озерко наше предал? Только вот что я заметил: позора своего он нам же простить не может. Оттого и злой ходит. А кто ему виноват? Сам Кулачишко и виноват… Кулачо-нок… Кулачусенький…
Ну, а насчет браконьеров — мы здорово в тот раз просчитались, когда думали, что поймать их — дело двух дней. Прошло немало времени, прежде чем мы снова напали на их след. Да и нашли то их, честно говоря, не совсем мы. Но это уже другая история.
Как выбирали отцов отряда
— Володька, в кино пойдешь? — Это Айгуль, сестра моя, студентка.
— Не-а! — отвечаю. Я, кажется, догадываюсь, почему она прямо-таки взашей прогоняет меня в кино. — И чего ты сегодня такая добренькая? Подозрительно…
— Ну пойди, Володь! Я тебе денег дам — и на билет, и на мороженое. А хочешь, и Сервера возьми, — уговаривает сестра.
— Не могу — послезавтра выборы отцов отряда.
— Кого-кого? — удивленно переспрашивает сестра.
— Отцов… Могу объяснить и популярно — совет отряда будем выбирать. Видишь — объявление о сборе писать собираюсь. Да и стенгазету надо сделать.
И я стал раскладывать на полу листы ватмана — я всегда рисую, устроившись на полу. Зазвонил телефон. Айгуль сняла трубку и защебетала, прикрывая рот ладошкой. Но я все равно слышал ее пугливый щебет.
— В семь приходи… Будут… И папа будет,
— Алишер, что ли? — спросил я, не поднимая головы. — Жених беспокоит?
— Не твое дело! — огрызнулась Айгуль. — И не подслушивай чужие разговоры.
— Во-первых, я не подслушиваю. А во-вторых, ты мне не чужая, а законная сестра… И в-третьих, дорогая, догадываюсь, почему ты меня в кино решила любой ценой спровадить на весь вечер. Свататься, что ли, прибудет твой Алишер? Собственной персоной…