Таким образом, дело сводилось к борьбе славянского мира против германского. Поскольку германский мир соединенными силами наступал на славян, с их стороны было вполне естественно объединить свои силы для отпора общему врагу. В самой идее военного объединения славянства против агрессивного германства не было ничего ненормального или реакционного. Исторический опыт показывал, что когда удавалось добиться единства, славянство успешно отражало натиск германства. Эта обстановка по-своему преломилась в сознании Скобелева, который пошел дальше простого военного союза, проектируя славянскую государственную систему.
В эволюции панславистских идей Скобелева решающую роль сыграла война 1877–1878 гг. Под влиянием этой войны его смутные славянские симпатии получили четкое оформление. Противодействие, которое встретила Россия со стороны Англии и Австрии, а затем, на Берлинском конгрессе, и Германии, не желавших образования независимых славянских государств и ослабления Турции, не только пробудило в Скобелеве его славянские чувства, но заставило его задуматься над проблемами славяно-балканской и всей внешней политики России. Именно эта война и Берлинский конгресс сделали Скобелева панславистом и активным политиком.
Указанной идеей, собственно, и ограничивается славянофильство Скобелева. Оно имело, как видим, не характер вероучения, а военно-патриотическую основу. Скобелев скептически относился к увлечению славянофилов рассуждениями о народности, национальном духе, когда народ оставался бедным и обездоленным, «…народность он понимал шире, свободнее и, так сказать, активнее, чем славянофилы. Так, в своих взглядах на то, что нужно народу, он придавал особенное значение улучшению экономического народного быта. Дух — великое дело, говаривал обыкновенно Михаил Дмитриевич, но хлеб и земля — также очень важные материи», — вспоминал его близкий друг.
Поскольку в мировоззрении Скобелева славянский элемент занимал определенное место, он наряду с другими его симпатиями определял круг его ближайших друзей и единомышленников. Среди них отметим прежде всего И.С.Аксакова.
Аксаков импонировал Скобелеву своим патриотизмом, либеральными убеждениями и последовательностью, с которой он отстаивал свое направление. Он оказал огромное влияние на общественное мнение в ту пору, когда в стране росло возмущение турецкой резней в Болгарии, и в значительной степени определил настроение в пользу вступления в войну. Он был идейным главой и деятельным председателем наиболее активного московского Славянского комитета по сбору средств в пользу балканских славян. В последнее десятилетие жизни Аксакова (умер в 1886 г.), выдающегося оратора, каждое его публичное слово становилось политическим событием. О его речах летели телеграммы во все концы мира, и печать западных стран строила по ним прогнозы о предстоящих шагах русского правительства. В некрологах, напечатанных в европейских газетах после смерти Аксакова, говорилось, что война 1877–1878 гг. была делом рук московского публициста.