Он подписал одним росчерком — так стремительно, чтобы вдруг не передумать, нажимают спуск пистолета, приставленного к виску…
«Господи, неужели я продал душу дьяволу?»
Небо молчало. Зато Герман Бариевич захлопал в ладоши и закричал:
— Браво! Браво! Шампанского сюда и побольше, посуше, похолоднее!
Шипящее шампанское в бокалах, как всегда, издавало шум морских раковин. Карина, счастливо сияя, грела бокал о щеку. Леон нервно разминал пальцы на стеклянной ножке, что совсем не укрылось от взгляда шефа.
— Вот что, мальчики, — положил он руки на плечи Еремеева и Леонкавалло, — вы доставили друг другу немало неприятных минут. Особенно после того, как Олег с замечательным отчеством Орестович дико порезвился в твоей холостяцкой квартирке. Но вас столкнуло лбами наше общее дело и оно же вас примирит. Леонид Игоревич возглавит нашу общую внешнюю безопасность, а Олег Орестович, вооруженный своим незаурядным служебным, да и житейским опытом, подскажет, подправит, посоветует, как лучше избежать неприятностей.
Итак, за наше единство, господа!
После того как взлетевшие к губам бокалы вернулись на стол, Герман Бариевич перенес свои длани на плечи Карины и Еремеева.
— У нас еще одно приятное событие, которое как нельзя лучше символизирует наше единство. Карина и Олег соединяют свои руки, души и сердца… Грядет первая в нашей фирме свадьба. Леон Игоревич, я надеюсь, вы подыщите нам достойное тихое приятное заведение, где бы мы в узком — своем — кругу поздравили молодых.
— Есть такое место, — откликнулся Леонкавалло с подозрительной охотой, — недалеко от моего дома — уютный, тихий и элегантный ресторан «Мещанская сторона».
— Прекрасно! Там и посидим. Возражений нет? Горько!
После кофе Гербарий отозвал Еремеева и Леонкавалло в кабинет.
— Расстегни куртку, — кивнул он шефу безопасности.
Леон вжикнул «молнией» и приподнял майку. Под левым соском у него сквозь поросль черных грудных волос проступал U-образный шрам. Точно такой же, только более свежий, Еремеев целовал нынешней ночью под левой грудью Карины. В порыве страсти он не успел спросить откуда это.
— Это наш «фирменный знак», — пояснил теперь вместо Карины Гербарий. — Первая буква английского слова «unity» — «единство».
— Почему английского? — глупо переспросил Еремеев.
— Потому что русское «Е» рождало бы не те ассоциации, — резко ответил шеф. — Не нравится английский, считайте, что это латынь. В любом случае вам предстоит заполучить такой же знак. Это немножко больно, но я поставлю его вам под местным наркозом. Идемте в операционную.
Они спустились в подземный бункер, но не через гараж, как в прошлый раз, а прямо из коттеджа, через дверь ямы-ловушки. У Еремеева сжалось сердце. «Оставь надежды всяк сюда входящий… Неужели на разборку пустят? Тогда зачем вся эта комедь за завтраком? Зачем контракт?»