Он достал из кармана «калькулятор», очень похожий на пульт дистанционного переключателя телепрограмм. Первый попавшийся крестик-модулятор вошел в приемный паз, как патрон в патронник. Нажать кнопку? Но кого поразит этот электронный залп? Может, Карину? А может, его самого?
«Санта Марина» входила в яхтенную гавань. Он осторожно подошел к деревянному пирсу, ошвартовался. Близнецы-джентльмены резво выскочили на берег. Герман Бариевич распрощался с ними в салоне. Он сидел на диване, привалившись к спинке, бледный от морской болезни и пережитого потрясения.
— Сейчас, сейчас, сейчас поедем, — забормотал он, увидев заглянувшего в салон Еремеева. — Собирайтесь. Сейчас поедем. Дайте в себя прийти.
Олег выбрался в кокпит. Три черных «мерса» разворачивались на площадке, увозя посланцев дьявола. Дьявола — в этом не было больше сомнений!
«Он пожрал моих людей, я уберу твоих…» Древнее как мир ветхозаветное вино мести ударило в голову.
Еремеев достал «калькулятор» и навел его на отъезжавшие машины. Сеньор Мартинелли замешкался у закрытой дверцы. Шофер перегнулся через сиденье, чтобы открыть ее. Открыл. Но в этот момент Еремеев нажал кнопку. «Апостол Марк» грузно осел на мокрые листья, не выпуская ручку дверцы. Шофер поспешно втащил его в машину и бешено рванул с места.
Еремеев сменил модулятор, даже не взглянув на номер крестика. Нажал убийственную кнопку. Затем еще. Еще… Он не видел, что происходило там, в салонах элегантных лимузинов. Но черные «мерседесы» один за другим превращались в черные катафалки, увозя трупы своих засекреченных пассажиров.
* * *
Он вез обмякшего раскисшего шефа в «джипе» с одной яростно неотступной мыслью: «Если ребят и в самом деле угробили, брошу его живьем в бассейн с пираньями».
Герман Бариевич вдруг захлопал себя по карманам.
— Надо срочно вернуться! Я забыл одну важную вещь.
— Вот она, — Еремеев достал «калькулятор» и вышвырнул его в окно. — Я разрываю наш контракт!
Гербарий все понял, сжался и затих.
Еремеев снял трубку радиотелефона и, набрав номер дежурного охранника, передал бывшему шефу:
— Скажите ему, чтобы вся охрана ехала к вам на Солянку.
— Что вы собираетесь делать?
— Побеседовать с вами с глазу на глаз. Без посторонних лиц. Ну, же!
Голос Еремеева не оставлял никаких надежд на иной исход их отношений.
Герман Бариевич отозвал охрану.
В Засенежье они въехали, когда уже стемнело. Железные ворота Еремееву пришлось открывать самому.
Он втолкнул Гербария в пустую кунацкую. Под телефонным аппаратом нашел записку Карины: «Я в Москве. Позвони!» Оборвал телефонный шнур. Огляделся по сторонам. Комната без окон. Камера, а не комната. Черта с два отсюда выберешься. Сам не раз приглядывался.