— Я тоже должна вам кое-что сказать, — заговорила Ольга, — вот, — она протянула футляр, — я благодарю вас за подарок, но не могу его у себя оставить.
Ренвуд растерянно посмотрел на Гека.
— Она не имеет права принять мой подарок?
— Имеет, — ответил тот.
— Тогда почему?
— Я не смогу им пользоваться. Каждый раз он будет напоминать, что меня можно купить.
— Нелепая случайность, камни не имеют отношения к этой истории! — почти закричал кириец. — Я бы все равно подарил их вам. Я хотел, чтобы они связали жизнь ваших детей там, в другой части космоса, с жизнью моих предков, хотел, чтобы тысячелетия многих жизней не оборвались за музейным стеклом.
Ольга подошла к небольшому круглому столику и молча положила на него футляр.
— Какое горькое недоразумение, — помолчав, уже тихо произнес Ренвуд, и Гек готов был поклясться, что его глаза блеснули настоящей болью.
— Нам пора, я еще нанесу вам визит, — сказал он, — а сейчас позвольте откланяться.
Когда они вернулись, время еще было не позднее. Публика ужинала. Рита от еды отказалась и, с одобрения Гека, приняла снотворное, чтобы проспать до утра. Остальные после ужина стали расходиться по номерам. Гек не смог удержаться от соблазна: если посидеть за приборами какие-то четыре часа и чуть позже обычного лечь спать, можно закончить опыты уже сегодня… и, чтобы там ни вышло, закончить со всем этим делом.
Ольга согласно кивнула в ответ и первой пошла в лабораторию.
Часа полтора они работали в прежнем высоком темпе, что и днем. Но все-таки что-то было не так — то ли он устал, то ли девушка вела себя иначе.
Пожалуй, действительно, в ее поведении чувствуется встревоженность. Она чаще обращается к нему, затягивает разговор, переспрашивает… определенно немного нервничает.
В конце концов ощущения Гека переросли в уверенность.
— Давайте ненадолго прервемся, — предложил он.
Девушка послушно выключила приборы.
— Странно, уже поздно, а я совсем не устала, — не глядя на Гека, сказала она.
— Я не для отдыха сделал перерыв.
— А для чего?
Гек поймал ее взгляд.
— Ольга, — почти ласково заговорил он, — ведь вы хотите мне что-то рассказать… Выкладывайте.
Девушка несколько раз нервно поправила волосы.
— В тот день, когда погиб Шацкий, — наконец, произнесла она, — я много работала и очень устала. Хотела пораньше закончить. Когда по моим подсчетам Шацкий должен был уже улететь, я вышла из лаборатории и на лестнице, сквозь перила, увидела Риту. Она спускалась со второго этажа в нижний холл. Это было минут за десять до того, как Борг вызвал нас туда и мы увидели труп.
Ольга замолчала и замерла в своем кресле, как резная статуэтка.