— Ну ладно. Вряд ли ты сейчас сможешь совершить такое восхождение, — мягко сказала она. — Сегодня переночуешь здесь, в моей спальне, а завтра потренируемся, как подниматься по лестнице.
— Спасибо.
В темно-голубых глазах Казановы Лаура прочитала искреннюю благодарность и явное облегчение.
— Жюли, ты должна мне помочь! Я в отчаянии!
— Хорошо, хорошо, только не волнуйся. Я уверена, что все не так уж и плохо.
— Что? Да все гораздо хуже, чем это себе можно представить! Ты просто не понимаешь…
— Я пытаюсь, Лаура, честно. Ты преувеличиваешь, ей-богу. Насколько я понимаю, Артур Финли сломал ногу, и теперь ему надо некоторое время безвылазно торчать дома… Что в этом такого уж трагического? В чем проблема?
— У меня дома! Он будет все это время торчать у меня дома! Это и есть проблема.
— Ну-у… Лори, по правде сказать никакой особо страшной проблемы в этом я не вижу. Все не так уж и плохо.
— Это тебе кажется. Я в жизни не была так измотана, понимаешь? В жизни! Кто-то должен помочь мне. Ты не можешь себе представить, в каком я сейчас состоянии!
— Хорошо. Успокойся, умоляю. Кстати, между нами, а почему ты шепчешь?
— Потому что он лежит в моей спальне, балда, а я не хочу, чтобы он слышал наш разговор. Я вынесла телефон, насколько смогла, но в спальне все равно все слышно!
— Счастливица ты, Лори. Тысячи женщин в Париже отдадут свою правую руку за то, чтобы сообщить кому-то о том, что Артур Финли лежит в их постели.
— В таком случае я с превеликим удовольствием уступлю это право тебе или кому угодно. Я не спала всю ночь, Жюли, я скакала туда-сюда как заведенная. Если никто мне не поможет, я самым натуральным образом сойду с ума. Пожалуйста, Жюли, приходи и помоги мне!
— Ты же знаешь, я бы с удовольствием, но я не могу бросить магазин до самого вечера, а потом мне надо мчаться домой, быстро уложить вещи и ехать в аэропорт. Я же тебе говорила, Лори. Мы с Оливье летим в круиз, забыла?
— Везет же некоторым.
— Хорошо, Лаура, а что насчет Клодетты? Может, она тебе поможет?
— У нее аукцион где-то в Греции, и вернется она не раньше, чем через пару недель, а то и позже. Я уже звонила.
— Тогда, может быть, какие-нибудь подружки Артура? Уверена, хоть одна из них будет просто счастлива побыть ему родной матерью и Флоренс Найтингейл в одном флаконе.
— Смеешься? Это первое, о чем я подумала, но он не соглашается.
— Лаура, детка, где твои мозги? Мужик лежит неподвижно в кровати, а уж по лестнице ему нипочем не подняться, так что мешает тебе забраться к нему в комнату, найти его маленькую и черненькую записную книжку и начать об-звон по списку? Проще простого!