— Честно говоря, Джералд, ты напрасно теряешь время. Наверняка найдутся сотни красоток, готовых душой пожертвовать, чтобы только очутиться с тобой в одной постели, но я к их числу не принадлежу. Меня подобное времяпрепровождение не привлекает. Ясно?
— Гмм… — только и пробормотал он.
Глаза его чуть сузились, в глубине их появился стальной блеск. Но ни единый мускул на спокойном, самоуверенном лице не дрогнул, скрывая, что подобная прямота пришлась ему не по вкусу.
— Должен сказать, — после небольшой паузы продолжил Джералд, — эти твои сотни красоток звучат весьма заманчиво. Боюсь только, — в голосе его зазвенел металл, — что в последние дни мне было не до подобных излишеств. И все же дай-ка мне номера их телефонов. Вдруг да сумею выкроить минутку-другую, — с убийственным сарказмом пояснил он.
— Ну ладно, ладно, — пристыжено пробормотала Мелисса. — Прости. Я и в самом деле перегнула палку. — Она виновато улыбнулась и, сев на кровати, твердо посмотрела Джералду в глаза. — Видишь ли, дело в том, что ты, кажется, не понимаешь, как сильно я изменилась за эти годы. Я уже не та взбалмошная глупышка, для которой ты являлся живым воплощением всех романтических героев сразу.
— Ой, Мелисса, ради Бога! — простонал он.
— Думаешь, мне самой приятно признаваться в том, какой слезливой идиоткой я была? — ожесточенно спросила она. — Но, к счастью, эти времена давно прошли. Теперь я стала взрослой, разумной и, главное, трезвомыслящей женщиной. И уж конечно мне хватит здравого смысла не играть с огнем.
Она торопилась высказать все, пока он не прервал ее, но Джералд молчал. О чем он думал, она не знала. Лицо его оставалось бесстрастно, лишь сильнее разгорался огонь в глазах.
— Только пойми меня правильно. Ты красив, привлекателен и разных добродетелей у тебя наверняка более чем достаточно. Но только я ни за что на свете не хочу иметь с тобой никаких отношений.
Уф! Высказалась! Как он воспримет подобное «объяснение в нелюбви»? Но Джералд все так же безмолвно глядел на нее. Минута растянулась на целую вечность. Наконец он все же нарушил молчание:
— Что ж, спасибо за откровенность. А заодно — за столь высокую оценку моих достоинств. Похоже, за эти годы ты не только повзрослела, но и привыкла выкладывать правду прямо в глаза.
Внезапно в голову Мелиссе пришла новая ужасная мысль. Щеки у нее сначала побледнели, а потом залились жарким румянцем. А вдруг… вдруг она ошиблась? Неверно поняла его намерения? Что, если он и не думал соблазнять ее? Какой же самонадеянной дурой он тогда ее сочтет!
— То есть, — залепетала она, — конечно, я ведь могла и ошибиться. Может, ты вовсе и не собирался…