По комнате скользнула полоса света, тихонечко, как мышка, вошла Зайга.
— Помылась?
— Угу.
— Раздеться тебе видно?
— Угу.
Прошелестело платье, звякнули пружины, Зайга улеглась и — Лауре видно было — в темноте смотрела на нее. Склонившись над узеньким диваном, Лаура коснулась лица дочери, оно было как яблоко в росе: гладкое, прохладное и немного влажное.
— Холодно?
— Не-е.
— Хочешь мишку? — спросила Лаура, зная наперед, что предлагать бесполезно. Так и вышло: Зайга не протянула руку, — скатившись с одеяла, игрушка сухо, с глухим звуком стукнулась об пол.
— Мама, впусти Тобика!
— Но…
— Я завтра подотру.
Лаура приоткрыла дверь на кухню, позвала в щелку:
— Тоби!
Щенок вбежал, царапая когтями пол, сперва направился к постели Мариса, но, встретив холодный прием, помчался к Зайге, и в темной комнате раздался тихий счастливый смех.
— Долго не играй, спать пора.
— Ладно, — послушно отозвалась девочка.
Лаурину тарелку с супом свекровь поставила на теплую плиту, но клецки и там все же остыли. Они были совсем невкусные и, пожалуй, действительно недосолены, а может, ей просто не хотелось есть. Вылив остатки щенку в алюминиевую плошку, Лаура накрошила туда хлеба, поставила миску в угол и стала убирать со стола, С краю уже примостилась свекровь с корзиной и глиняным горшком — брала по яблоку из корзины, чистила и складывала в горшок, прикрывая смоченной в уксусе тряпкой, чтобы до утра не побурели.
— Лаура, кто давеча забрал нашу лодку?
Нож тихо шуршал под кожурой и лишь время от времени звякал, ударяясь о стол или о край горшка, будто ставя точку над какой-то мыслью Альвины.
— Один рыболов из Вязов. Путрамы прислали. — Лаура палила воды в таз и стала мыть ложки и тарелки. — Дала ему до завтрашнего вечера.
Кожура сходила тонкая, почти прозрачная, как у луковицы. Очистив одно яблоко, Альвина принималась за следующее, ловко перехватывая пальцами нежный плод.
— Давеча-то, как увидала издали, прямо сердце зашлось — Рич! Вот дурья голова. Присмотрелась получше — куда там! Похож как гвоздь на панихиду, большой из себя да здоровый…
Лаура с удивлением подумала, что и она в первую минуту приняла незнакомца за Рихарда, но лишь на одно мгновенье.
— Лодка, смотрю, наша и такая же синяя рубашка, какую ты привезла ему из Валмиеры, — как обычно, не дожидаясь ответа, ровным голосом продолжала Альвина. — Ишь, опять червивое, все яблоко испаскудили!
Лаура пыталась вспомнить, в синей ли рубашке был рижанин, но ее старания ни к чему не привели, выпало из головы, и все тут.
— Сели бы с ребятами в лодку — завтра воскресенье — и съездили на почту, — снова заговорила Альвина; ее работящие руки ни на секунду не прекращали двигаться. — Вдруг да есть весточка от Рича.