Вечером я попробовал сварить одного из больших гусей, но из этого ничего не получилось: мясо так жестко, что прожевать его совершенно невозможно. Пришлось удовольствоваться гусенком, а Петиного «мафусаила» доваривать всю ночь. Для того чтобы мясо хорошенько разварилось, я опустил в воду ложку соды. Все эти меры достигли цели: к утреннему завтраку гусь был почти готов.
Следующее утро встретило нас туманом, сквозь который на землю пробивались редкие капли дождя. Поднявшись, туман заслонил солнце плотной серой пеленой.
Когда мы готовились тронуться в путь, я попытался отстоять свое право тянуть бечеву наравне со всеми, но мои спутники были тверды как скала:
— Когда будет нужна ваша помощь, позовем вас, а пока с этой игрушкой справляемся сами.
Все же я упросил их отдать мне лямку хотя бы на короткое время, «чтобы испытать на себе труд бурлака».
Петя сел за руль, я натянул бечеву, уперся ногами в гальку и, сильно нагнувшись, тронулся вперед. Через минуту, когда лодка легко потянулась за мной, я решил, что этот труд вовсе уж не так тяжел. Через десять — пятнадцать минут у меня заболела поясница и стало ныть плечо; спустя час я подозвал Сашу и попросил его заменить меня, пока я выкурю папиросу. К счастью, он решительно отказался вернуть лямку, когда я кончил курить.
Продольный профиль Ангарки весьма своеобразен. Вдоль по реке с совершенной правильностью чередуются глубокие и мелкие участки. По глубокой воде мы тянем лодку бечевой либо, если течение очень спокойное, плывем на веслах; если течение быстрое, а берега неблагоприятны для бурлаков, Петя отталкивается шестом. На мелких перекатах мы тащим лодку волоком, благословляя судьбу за то, что Ангарка так не похожа на Анюй.
В самом деле, здесь мешает лишь недостаток воды в реке, а не сила ее течения. В результате мы спокойно и не торопясь преодолеваем метр за метром, уверенные, что ни нам, ни лодке ничто не грозит.
Правда, на Анюе мы никогда не имели дела со столь мелкими перекатами. Здесь глубина иногда падает до пятнадцати — двадцати сантиметров. В этом случае лодка плотно ложится на грунт, и мы принуждены либо тащить ее, подкладывая под дно катки, либо лопатой и киркой углублять русло. Во всех этих случаях приходится предварительно переносить на берег большую часть груза.
— Вот уж никогда не думал, — бурчит Саша, — что по реке можно двигаться как по суше!
Впрочем, мы быстро нашли выход; заготовили пять- шесть хороших, гладко отесанных брусьев и стали возить их с собой. Теперь, не тратя времени и лишних сил, мы довольно быстро одолеваем перекаты с минимальным количеством воды. Однажды нам пришлось метров десять — пятнадцать тащить лодку и вовсе посуху: воды в этом пороге было не больше, чем в чайном блюдечке!