Теперь и Ричарду не терпелось поскорее закончить это мероприятие. Прием, о котором он мечтал как о прекрасной возможности потешить самолюбие и показать себя во всей красе, потерпел крушение. Он никак не мог отделаться от противного ощущения где-то внутри. Ричард нервно поежился и взглянул на Кэрол в поисках поддержки. Он хотел прочитать в глазах матери, что он по-прежнему самый лучший и все хорошо. Он чувствовал, что его надули, что у него украли его звездный час. Почему мать не могла спокойно насладиться сыновней щедростью на его собственной помолвке? Зачем Саймону надо было к ней цепляться? Если она и сказала что-нибудь не так, то Ричард был уверен, она хотела всем только добра. Кроме того, Ричард втайне разделял ее мнение и собирался довести это до сведения Алекс, как только обручальное кольцо окажется на се пальце.
Прежде всего надо будет запретить ей встречаться с этим жеманным педерастом. Он отравляет ее своими извращенными идеями, а его воззрения на мораль просто неприемлемы. С этими людьми надо быть осторожным. Как он сможет пускать его в дом, когда у него появится ребенок? Кто знает, что случится с бедным малюткой, если оставить его наедине с таким проходимцем?
Кэрол заметила загнанный взгляд Ричарда, но предпочла до поры до времени его игнорировать. Она любила, чтобы последнее слово всегда оставалось за ней, и не намерена была упускать своего. Первосортный коньяк разлился по ее жилам, и она окончательно утратила тормоза. Сделав последний шумный глоток, Кэрол повернулась к Алекс и уставилась своими разрисованными глазами на ее смелое декольте, не дававшее ей покоя весь вечер. Наконец она фыркнула и, возведя глаза к потолку, заявила:
— В мои времена мужчины предпочитали, чтобы в женщине оставалась загадка. Вы не думаете, что следовало бы немного прикрыться, а, дорогая?
К своему ужасу, Алекс почувствовала, что ее глаза наливаются слезами, а щеки становятся красными, как помидоры. Она не знала, куда деваться от стыда. Неужели за нее некому заступиться?
— Что вы сказали?
Невероятно, но на сей раз это был Ник. Его прекрасные глаза были подобны двум колючим льдинкам. Трусливая, как все склочницы, Кэрол тут же пошла на попятную, пытаясь замять это дело. Но Ник не собирался сдавать позиции:
— Я думаю, вы должны извиниться перед Алекс. Не знаю уж, как было в ваши времена, но с моей точки зрения — и, я уверен, с точки зрения каждого в этом зале — Алекс выглядит обворожительно. Куда лучше, чем остальные так называемые леди, присутствующие здесь.
Последнюю фразу он произнес громко, предназначая ее не столько для Кэрол, сколько для тех дам, которые перешептывались за соседними столиками. В зале поднялся приглушенный ропот, но Ника уже было не остановить. По-прежнему сурово взирая на старую горгону, сидящую напротив, он выждал некоторое время и затем сказал тоном, не терпящим возражений: