— А как же кольцо у твоей кровати? А когда я звонила тебе на Бали и Ник поднял трубку? А когда… а когда… — И ей припомнилась тысяча случаев (расцвеченных к тому же фантазиями Саймона и чертовой кучей косвенных улик), которые привели ее к совершенно ложному, как теперь выяснялось, заключению.
В этом своеобразном пинг-понге, где вместо шарика они перекидывались удивленными взглядами, подача перешла к Саймону. Настала его очередь смотреть на нее как на безумную.
— О чем ты? Какое кольцо у моей кровати? Честное слово, Алекс, иногда ты говоришь загадками.
— Кольцо Ника. У твоей кровати. Я нашла его на той вечеринке, и…
Резкий возглас Ника прозвучал как звук отскочившего от стола шарика. Саймона осенило:
— Ах, вот оно что! Я оставил его там, когда прибирался в ванной комнате, и потом все гадал, куда оно могло деться. Хотя кольцо волновало меня не в первую очередь.
Да уж, Саймона волновал владелец кольца, хотя он скорее умер бы, чем признал это. Особенно сейчас.
— Понятно…
Алекс выглядела несколько обескураженной — следствие оказалось проведено далеко не так тщательно, как она воображала.
— Так, что-нибудь еще? Что ты там говорила насчет какого-то телефонного звонка на Бали?
— А это могу объяснить я, — вмешался Ник.
Так, новый сет. В голове Ника все постепенно вставало на свои места.
— Помнишь, Алекс звонила насчет кошки — я как-то не догадался объяснить, что мы поменялись номерами, — обратился он к Саймону. — Понимаешь, мне и в голову не могло прийти… Ах, черт побери, кажется, теперь я начинаю понимать!
— Слава Богу, хоть у одного из нас проясняются мысли.
В голосе Саймона звучала издевка, но было очевидно: он старается снять с себя хотя бы часть вины. Ему страшно не хотелось в этом сознаваться, но, похоже, это он наводил Алекс на ложный путь. Впрочем, судя по выражению лица, Ник недалеко отстал от него в этом.
Ник присел на подлокотник, так что теперь Алекс оказалась зажатой между ним и Саймоном.
— Постой, дай-ка мне разобраться. Ты думала, мы с Саймоном… Ах ты черт!
Ее лицо выражало более чем красноречивое подтверждение этой догадки, и Ник несколько раз ударил себя по лбу, как будто хотел утрясти все это в своем мозгу:
— Невероятно… я… я хочу сказать, как ты могла такое подумать?
Похоже, он был совершенно ошеломлен. Алекс обернулась к Саймону, надеясь получить объяснения. Почувствовав, что бедная девочка лишилась дара речи, а также опасаясь того, что она может сказать, когда вновь обретет способность говорить, Саймон поспешил вмешаться:
— Алекс имеет в виду, что она неправильно истолковала некоторые, хм… некоторые ситуации. Как и я сам, откровенно говоря! — добавил он отчаянно, заметив угрожающий взгляд Алекс. Убедившись, что ему не остается ничего, кроме как говорить правду, Саймон глубоко вздохнул. Не так-то легко пренебречь привычкой всей жизни. — Видишь ли, мне показалось, что ты и я со временем, так сказать, можем стать ближе друг другу…