На некоторое время повисла пауза. Прошла секунда. Две…
Наконец атаман заговорил:
— Раньше далеко от своего дома не уходил ни мутант, ни человек. А теперь… — Степан тяжело и шумно вздохнул. — Теперь всем тесно становится. Я нутром чую: меняться скоро все будет. Только не пойму пока — в лучшую или в худшую сторону. А когда грядут перемены, хорошо бы иметь при себе побольше готовых к ним людей. Ты вот готов, раз дошел туда, куда никто из ваших раньше не доходил.
Умные глаза атамана внимательно смотрели на Виктора. Виктор молчал.
— Я ж тебя насквозь вижу, — продолжил атаман. — Не купец ты по натуре. Был бы обычный купец — не рискнул бы идти в Степь со всем своим товаром и всего лишь двумя спутниками. И под душманские стрелы-пули голову подставлять бы не стал, а отсиделся бы за спинами наемной охраны. И на волкопса не бросился бы, спасая другого. И от награды, которую я предлагал, не отказался бы. Да и потом…
Степан мотнул головой, указав на окно, за которым шла бойкая торговля.
— Другие купцы, что пришли с тобой, станицу в торжище превратили, а ты со всеми на майдан не побежал. Сказать, почему? А потому что тебе самому торговля эта как не пришей быконю хвост. Обрыдла она уже тебе, хотя сам себе в этом не признаешься. Другое тебя в дорогу тянет. И чего-то другого ты по жизни ищешь или еще искать будешь. Большего чего-то, значимого. И лекарь твой с автоматчиком тоже наемничают, небось, не от хорошей жизни, а потому что никто ничего иного им не предлагал. А у нас
Виктор покачал головой:
— Спасибо, атаман. Только мне домой вернуться надо. Долги отдать. А сначала — до Южных морей добраться.
Степан вздохнул еще раз — без обиды, но с сожалением:
— Ну как знаешь, как знаешь. Неволить не стану. Но если когда-нибудь сам надумаешь или ребята твои захотят в казаки податься — милости просим.
Виктор кивнул:
— Еще раз спасибо.
И замолчал.
Что-то в словах атамана все же задело его за живое. Так бывает, когда говорят правду, о которой и сам уже подспудно знаешь, но предпочитаешь не задумываться, чтобы лишний раз не бередить душу.
— Неправильный ты купец, Виктор, — негромко и задумчиво произнес Степан. — Вот попомни мои слова.
* * *
Дальше разговор вяло пошел о другом, но сказанное атаманом крепко засело в голове. Чего уж там обманывать самого себя: Виктор давно чувствовал, что отличается от многих купцов Сибирской гильдии. Люди для него всегда были важнее барыша. И он так и не разучился им доверять, хотя случалось уже — сильно обжигался на этом.