— Я навоображала себе невесть чего, только и всего. Но ты тут ни при чем, будь уверен! Мы видим друг друга целыми днями — Лоран, ты и я, и вот… В любом случае, больше не будем об этом говорить, никогда. Договорились?
— Клянусь.
— Опять невыполнимые обещания? Ладно, скажи-ка лучше, как у вас — у тебя с твоей блондинкой. Ты действительно сходишь по ней с ума?
— Я боюсь этого.
— Боишься? Чего ты боишься? Быть влюбленным? Ах, эти мужчины, что за кошмар!
Она набросилась на только что поданный ей бутерброд, а он раздумывал над ее словами. Вот оно что! Он боялся этого всеохватывающего чувства, которое не да- рало думать ни о чем другом. Мысли об Аксель не отпускали его еще и потому, что сейчас она была недосягаема. Она срочно уехала в связи с кончиной деда и, без сомнения, пробудет там несколько дней. Когда он услышал в телефонной трубке ее плач, его охватило непреодолимое желание оказаться рядом, утешить, но было ясно, что это невозможно. А когда она возвратится, у нее, конечно, не найдется для него и часа.
— Мы такие разные, — вздохнул он, — вот что меня волнует. Ты знаешь, до какой степени увлекает нас работа, но ее, я думаю, — и того хуже.
— Если ты хочешь только переспать с ней, работа не помеха, вы выкроите пять минут на бегу! Нет, не дуйся, я шучу. Но если ты хочешь просить ее руки при свете луны и под переливы гитары, прежде хорошенько подумай. Лебедь, рак и щука… У тебя есть желание всю жизнь слушать о лошадях?
— Не думаю.
— Тогда это проблема. Я бы, например, типу, который станет мне говорить, что я его утомляю своими рассказами о вирусах, навигаторах и системах эксплуатации, тотчас же дала бы от ворот поворот.
— Говорить легко, но если ты без ума от него…
— Это не повод от всего отказываться. Делать вид, будто ты — кто-то другой. Отрекаться от того, что любишь, ради любви — извращение.
— И все-таки есть люди, которым это удается, — возразил он. — Люди, которые не разделяют пристрастия друг друга, но находят другие точки пересечения.
— Разумеется. Кроме того, по твоим же рассказам, с этой блондинкой у тебя никогда не будет ни дня отпуска, ты никогда не поваляешься утром в постели и не поужинаешь при свечах, потому что ее голова падает в суп в десять часов вечера! Ты готов принять такой образ жизни?
— Прекрати называть ее блондинкой.
— Почему? Она что, ненатуральная блондинка?
— Ингрид…
Продолжай она в том же духе, ей все-таки удастся испортить ему настроение, потому что
— Мне жаль, Ксав. Я умываю руки, потому что с трудом представляю, как ты выпутаешься из этой истории. Впрочем, бывали случаи и похуже твоего, которые заканчивались хэппи-эндом!