Он принялся за приготовление кофе, поджарил тосты и положил в корзинку фрукты. Английская трость, стоявшая у стойки, нужна была ему только на дорожках. Он стремился как можно скорее восстановить форму, преуспевая в этом больше, чем того требовали кинезитерапевты, и ходил почти нормально. Вскоре ужасное падение в Отей стало лишь неприятным воспоминанием.
— Уже на ногах? Ну, ты и расстарался…
В кухню вошла Аксель с взъерошенными волосами и глазами, еще немного припухшими от сна. На ней были розовая футболка, шорты и золотистые сандалии.
— Я рада, что вернулась, — выдохнула она, усаживаясь на высокий табурет. — Констан еще не встал?
— Пока нет. И я этим воспользуюсь, чтобы…
Обойдя стойку, он подошел и поцеловал ее в шею.
— Со сна ты чудо как хороша! — прошептал он.
Она слегка отступила, вероятно, чтобы отрезвить его. Несомненно, она еще не оправилась от шока после кончины Бена. Накануне она возвратилась очень поздно и, должно быть, плохо спала. Он подал ей чашку кофе, положил два кусочка сахара.
— Я распланировал сегодняшнее утро. Посмотришь, все ли тебя устраивает.
— Ничего особенного не произошло?
— Нет, я ведь говорил, все идет хорошо. У меня не возникло ни одной проблемы, даже было время ввести отчеты в твой компьютер. У тебя забавная программа…
— И впрямь забавная! А теперь скажи, как тебе снова оказаться в роли тренера?
Несмотря на то что вопрос был задан безобидным тоном, в нем, конечно же, скрывался подвох, и лучше было бы ответить откровенно.
— Это было очень поучительно, очень радостно, почти опьяняюще! Мне действительно очень понравилось, не стану отрицать. Но все-таки мне не терпится сесть в седло. Мне так этого недостает!
Конечно, ему понравилось играть роль того, кто решает и отдает приказания. Он не был лишен амбиций и знал, что карьеру жокея не продлить до пенсии. Тем не менее он не воспринимал Аксель ни как средство спасения, ни как надежду на продвижение в обществе. Она была женщиной, которую он желал более всего, женщиной, рядом с которой хотел бы засыпать по вечерам и просыпаться по утрам.
— Если хочешь, — предложил он, — я могу помогать тебе какое-то время.
— Нет, тебе нужно отдыхать, продолжать реабилитацию. Я справлюсь сама, я привыкла. В конце концов, Бен по полгода проводил в Англии. Не так уж много сейчас изменится.
— Кроме того, что ты звонила ему за каждым «да», за каждым «нет»!
— Его мнение много значило, но я научусь обходиться без него.
Обходиться и без него, Антонена. Это было очевидно, поскольку она отвергала его помощь. Он расстроено вздохнул:
— У тебя чудесный дом, мне будет жаль уезжать отсюда.