Она поймала языком несколько капелек дождя и улыбнулась, почувствовав их вкус. Английский дождь… У него даже вкус какой-то особый. Она не будет противиться встрече с отцом. Теперь она готова к ней и к тому, чтобы принять все, что уготовила ей жизнь. И все это благодаря Моргану, конечно. Любовь к нему и проведенная с ним ночь придали ей столько уверенности в себе, что она ощущала себя другим человеком. Я чувствую себя женщиной, подумала она. Взрослым человеком, а не какой-то девчонкой. Да и то, что она недавно увидела в зеркале, не похоже на то, что она привыкла видеть: теперь ее глаза горели каким-то глубинным огнем, объявлявшим миру о том, что она влюблена…
Все было бы просто прекрасно, если бы Морган не пытался с такой настойчивостью уговорить ее примириться с Клэр, второй женой отца, на что Лин ни за что не соглашалась. Ненависть, которую она взращивала в себе в течение года, пустила такие глубокие корни в ее душе, что даже ради Моргана она не могла заставить себя примириться с Клэр. Более того, Лин очень не нравилось, что он ее об этом просит; ей не нравилось, что он беспокоится о женщине, причинившей столько горя ей и ее матери. При всяком упоминании о Клэр она съеживалась и даже начинала сердиться, в ней закипали чувства, очень похожие на ревность. «Давай не будем об этом говорить», — просила она, раздраженно выпячивая вперед нижнюю губу. Обхватив его за шею, она начинала целовать его нежно и страстно, и он с неохотой отдавался во власть ее изменчивому настроению.
Навстречу им вышел буксир и повел их в Тилбери-Докс. Земля была уже совсем рядом, а Лин еще и не думала о том, чем займется, когда они будут дома. Она знала только одно — она пойдет за Морганом хоть на край света. Жизнь ее стала простой и понятной. Услышав позади шум закрывающейся металлической двери, она с улыбкой обернулась к Моргану.
— Все в порядке? — спросила она.
— Да, капитан обещал сразу же заняться выгрузкой «роллс-ройса». Надо, конечно, еще растаможить его, но бумаги в порядке, так что много времени у нас это не займет. — Он обнял ее. — Тебе не холодно под дождем?
— Нет, совсем не холодно, — ответила она и уткнулась ему в плечо.
Морган улыбнулся и поцеловал ее так, как ей больше всего нравилось: это был самый простой поцелуй, словно они были близки уже целую вечность и он имеет право целовать ее, ни на кого не оглядываясь. Этот поцелуй означал, что они влюблены, а Лин гордилась этим и хотела, чтобы весь мир об этом знал. На корабле и так уже все знали; Морган еще пытался как-то скрыть их отношения, но взгляды, которые Лин бросала на него после первой вместе проведенной ночи, и ее столь явная потребность постоянно быть с ним рядом и дотрагиваться до него не оставляли никаких сомнений.