— И что же?
— От этого чувства ничего не осталось, и мне стало не по себе, — ответил он.
— То же самое ты делаешь со мной.
— Я не такой, как другие парни. Кори.
— По-моему, ты не так уж сильно от них отличаешься, — сказала она.
— Может быть, дело в самолюбии, или я принимаю желаемое за действительное.
— Самолюбие здесь не причем, — сказала она. — Тебе свойственна некая твердость.
Он вскинул брови.
— Я надеялся, что ты заметишь.
— Трудно не заметить.
— Иди сюда и поцелуй меня, пока я не ушел.
— Зачем?
— Затем, что день тогда станет короче. — Коррин не могла отказать ему. Она поцеловала Рэнда, и он ушел. Коррин не узнавала себя, и это ее тревожило. Дело было даже не в том, что ее цели потеряли всякое значение, а в том, что в первый раз ей стало все равно, имеют они значение или нет.
Рэнд опаздывал. Он попал в «пробку» и не сомневался, что доберется до дома Коррин не раньше одиннадцати. Он попросил свою секретаршу, Келли, позвонить Коррин и сказать ей, что не сможет приехать. Так почему же он по-прежнему ехал в направлении Кейли-стрит, к дому Коррин?
Он знал, почему. Ему нравилось находиться рядом с Коррин. Он был бы доволен, даже если бы только держал ее в объятиях и прислушивался к ее дыханию.
Двадцать минут спустя Рэнд остановился у нее перед домом и остался сидеть в машине. В доме был выключен свет, и Рэнд понял, что ему надо уезжать. Но вместо этого он схватил сотовый телефон и набрал ее номер.
Коррин ответила после первого звонка. Ее голос звучал мягче, чем в офисе. Рэнду было интересно, что на ней надето. Он заметил, что ее поведение менялось в зависимости от одежды.
— Это Рэнд.
— Привет, — сказала она. Голос был мечтательным и сонным.
— Я тебя разбудил? — спросил он и загадал: «Если да, то он уедет». Рэнду казалась невыносимой мысль о том, что он вернется в свой темный, пустой дом в Уинтер-Парк, но он, черт возьми, именно так и сделает. Он же из Пирсонов, джентльмен с головы до пят. Он всегда вел себя, как джентльмен, чего бы это ни стоило. И так же поведет себя с Коррин.
— Нет, я читала. Долгий день? — спросила она. Рэнд услышал, как заскрипели пружины кровати, когда Коррин меняла позу. Он представил ее в постели, одетую во что-нибудь легкое и соблазнительное.
— Очень долгий. — И стал еще дольше из-за тоски по этой женщине.
— Мне очень жаль. Мне не хватало тебя за ужином.
Ее слова оказались бальзамом для его души, они помогали исцелиться от усталости и долгого одиночества. Коррин пробуждала в нем давно забытые чувства. Слушая ее, Рэнду хотелось стать лучше.
— Хорошо.
У нее вырвался смешок.