Ей ни разу не удалось увильнуть от аукциона — его устраивали с благотворительными целями, он стал местной традицией, и в нем участвовали все.
— Напиши имя Нелли на обеих корзинках и оставь меня дома. — Эллис была рада, что впервые у нее появился такой основательный предлог, чтобы не участвовать в аукционе. — Ты и Грегори купите по одной.
— Не отлынивай, Эллис. Ты обещала, — нахмурился Патрик.
— С прошлой ночи у нас осталось достаточно ребрышек и перцев, чтобы наполнить обе корзинки, — восторженно предложила Нелли. — Они практически готовы.
— У меня сильно распухла нога. — Лучшего предлога у нее никогда не было. — И она распухнет еще больше, если я поеду на пикник.
— С костылями и ледяными компрессами все обойдется, девочка.
— Дед!
— Ты же обещала. Если ты не поедешь, то никто не поедет.
— О, Патрик. Я так предвкушала этот пикник. Там будут все ваши соседи и друзья. Я так хочу со всеми познакомиться. — Нелли совсем упала духом.
— И они все хотят познакомиться с вами, — заверил ее Патрик. Он преувеличенно надулся, стараясь разжалобить внучку.
— Хорошо, я поеду, — бросила Эллис, не желая испортить им праздник.
— Патрик, что мне надеть? Может, блузку без рукавов и широкую юбку? И сандалии? — заволновалась Нелли.
— По мне, так все прекрасно, — сверкнул глазами Патрик.
— Я поеду в том, что на мне, — объявила Эллис.
— Только попробуй! — вмешался Патрик. — Никто не выйдет из этого дома, пока ты не приведешь себя в божеский вид.
Эллис сосчитала про себя до десяти:
— О'кей, я надену чистые джинсы вместо этих.
— Вместе с блузкой с цветами, которые вышила Мэри к твоему дню рождения, а? — напористо торговался Патрик.
— Ее нужно гладить, дед. — Он имел в виду крестьянскую блузку с низким вырезом на резинке, которая, по ее мнению, совсем не шла ей. — Да и какое это имеет значение…
— Пожалуйста, Эллис, — принялась упрашивать и Нелли. — Наверняка ваша бабушка надеялась, что вы будете надевать изредка блузку в память о ней.
— Для этого она подарила тебе и цветочные духи, — подлил Патрик масла в огонь.
— Извините, времени мало, а мне еще нужно гладить, — бросила Эллис и заковыляла к себе.
Она не выходила, пока дед не забарабанил в дверь ее спальни и не позвал:
— Вперед! Выводи!
— Я не стадо скота, дедушка.
— Упряма, как сотня мулов, — проворчал он. — Надеюсь, ты одета? Сейчас я тебя вытащу оттуда. — Он открыл дверь и заглянул внутрь. — Ну что ж, на две трети ты выглядишь прилично. Но не расстраивайся на этот счет. Я же не настаивал на том, чтобы ты надела платье, правда же?
С помощью костыля Эллис широко распахнула дверь.