В мгновение ока она оказалась в его объятиях. Оказалась дома. Со времени грозы ей не было так надежно и безопасно. Грегори! Она так его любит.
Ее возбуждение, ее потребность в нем перешли в поцелуй. Он с такой жаждой овладел ее мягкими, податливыми губами, что она тут же оказалась во власти его неистового желания.
Он словно не мог насытиться ею и понимал уже, что не насытится никогда. В нем вспыхнула надежда, которой он не знал раньше.
Взяв ее лицо в свои руки, он покрывал его лихорадочными поцелуями. Запустив пальцы в темные шелковистые волосы, пил живительный нектар из сочной глубины ее рта.
Вдруг его пальцы в своем эротическом танце наткнулись на твердую шишку. С большой неохотой Грегори оставил ее губы, посмотрел на голову и снова прошелся кончиками пальцев по яйцевидному бугорку. В его глазах мелькнула тревога.
— Что это такое?
— Я получила хороший урок. — Она прижалась щекой к его груди и перевела дыхание.
— Как? Когда? Господи, Эллис! Ты поранилась?
— Ничего страшного. — Она погладила его щеку, расслабляя стиснутые челюсти. — Давай сядем, и я все расскажу.
Он опустился на диван и посадил ее к себе на колени.
— Так это ты поранилась после моего отъезда, — повторил он, наморщив лоб.
Эллис рассказала о грозе, пожаре и спасительнице Флосси.
— Я не должен был оставлять тебя одну, — нахмурился он.
— Грегори, я могла бы нанять работника в тот же день, если бы не моя гордыня. В итоге все и получилось. Теперь-то я понимаю, что не могу всецело полагаться на себя одну.
Он подставил свое плечо под ее голову и нежно гладил волосы.
— Ты могла погибнуть.
— Судьба уберегла меня.
— Я должен был спасти тебя. Если бы я остался, мы бы завели лошадей в стойла вместе. И к дому пошли бы вместе. И в постели вместе были бы в полной безопасности.
Она кивнула:
— Вместе.
— Эллис, я тоже дурака свалял. Я начал влюбляться в тебя, но…
— Ты начал влюбляться? — Она подняла голову.
— Начал и продолжаю. Это что-то бесконечное. Дружеский секс перерос в нечто, с чем я уже не могу справиться.
Эллис провела кончиком пальца по его подбородку.
— Я тоже влюбилась в тебя, ковбой.
Притянув его голову к себе, она поцеловала его нежно, любяще, долго, предлагая ему свое сердце и откуда-то взявшуюся нежность. В этом поцелуе она отдавала ему все, чего не давала раньше ни одному мужчине, — силу и красоту своей любви. Один ее поцелуй был щедрым залогом их будущего.
Он делал Грегори другим человеком. Многие годы он возводил стену на пути любви. Сейчас она рухнула от ее мягкого прикосновения. Эллис такая теплая, такая податливая и такая настойчивая в своей любви! Она была его женщиной, единственной и необходимой. И она должна принадлежать ему безраздельно. Он берет ту надежду, которую она дает ему, открывает перед ним и в нем самом.