— Клиенты Конопли, — отдуваясь, ответил Звонарев.
— Почему там? — задал я глупый вопрос.
— Витек сначала доил с них деньги. Потом затапливал в той комнате, о которой я тебе рассказывал. И опускал сюда с бетоном в ногах.
— А головы?
— Ты же помнишь его привычку, — ответил Лешка. — Он даже мертвым делает контрольный выстрел в голову.
— Да он больной! — выкрикнул я, но Звонарев тут же зажал мне ладонью рот.
— Тише ты! — прошептал он. — Мы уже на месте. Могут услышать.
— Что дальше делаем?
— Ждем появления деда Матвея.
— А он-то на фига? — не понял я задумки Зво-нарева.
— Все увидишь. Не задавай глупых вопросов. Лучше освобождайся от лишнего.
Мы принялись, стоя по пояс в воде, снимать с себя кислородные системы, хитросплетения шлангов и подвязок, стаскивать ласты.
Насколько я понял, мы сейчас находились под деревянным настилом, идущим от причала к самому дому. Используя его как прикрытие, можно незаметно подобраться к особняку. Однако в такой тишине вероятность остаться необнаруженными очень мала. Значит, Лешка привлек к операции деда Матвея, чтобы тот отвлек на себя внимание охраны. Но дед стар. Справится ли он? Не просчитался ли Звонарев, делая ставку на дряхлого мужичонку в развалюхе лодочке? С другой стороны, иного выхода у нас нет. Прожектора ощупывают каждый сантиметр берега. Не проскочить.
— Ну, где твой Матвей? — нетерпеливо спросил я.
— Плывет. Тихо!
В самом деле, со стороны озера донеслись скрип несмазанных уключин и надтреснутый голос старика:
— Из-за острова на стрежень, на простор речной волны!..
Дед Матвей на этот раз управлял лодкой так, что она готова была вот-вот перевернуться. Словно он сегодня в первый раз в жизни взялся за весла. Но это его нимало не смущало. Он продолжал:
— Выплывали расписные Стеньки Разина челны!
Тут же со стороны особняка донеслись два мужских голоса:
— Что там за гадство?
— А бес его знает!
— Кажись, дед Матвей с того берега приперся.
— А чё ему надо-то?
— Да пьяный в хлам! Не слышишь, что ли? А дедок перескакивал с одной песни на другую:
— …Плыла-качалась лодочка по Яузе-реке!
— Может, он спьяну берега перепутал?
— Все может быть. Только Коноплю это не волнует. Он нам по ушам за этого придурка надает. Давай-ка гнать его отсюда.
— Дед! Слышь, дед!
— Не манди… Не манди… Неман — дивная река!.. — Старик продолжал грести к берегу.
Мы с Лешкой замерли под деревянным настилом.
— Только бы он ничего не забыл, — еле слышно проговорил Звонарев.
— А чего он должен сделать? — спросил я.
— Да ничего особенного. Причалить. Только не к мосткам, а правее, к пляжу.
Значит, дед Матвей приступил к выполнению своей части дела. Был ли в этом риск? Однозначно — был. И немалый. Потому что охрана у Конопли, надо полагать, не лоховская. Малейшая ошибка, со стороны Матвея или с нашей может дорого нам обойтись.