- Привет, парни. - Легче общаться с людьми, когда ты не гасишь их своим 'авторитетом' офицера, а просто, как в мирное время, подходишь и на равных заводишь беседу. - Сидите, вижу, у вас денек выдался еще тот... - Мазутные разглядели слегка поблескивающие планки на погонах и захотели подняться на ноги для приветствия, но я их остановил. Это что же, среди них нет офицеров, раз они все зашевелились?..
- Да, сэр, день был жаркий, хорошо хоть вечером стало прохладно... - Правильная точка соприкосновения была найдена мгновенно, тем более почва для излития души у танкеров была готова. Говорите заводить беседу, начиная с отстраненных фраз о погоде прошлый век? Не думаю... А собеседник-то прав, холодновато на улице стало. Не май месяц однозначно.
- Вы из 3-ей бронетанковой? - Не все удается рассмотреть в лунном свете.
- Да, сэр... 2-ой батальон 33-го танкового полка в полном составе... - Я так и сел. Пять танков - батальон? Сколько должно быть танков в батальоне? Э-э-э... Ну, где-то штук 50-60, это если я не ошибаюсь. А тут всего пять. - Я командир батальона. Техник-сержант Лафайет Пул, сэр. Дьявол... У вас не найдется сигаретки? - Сразу отдаю целую пачку. - О! Спасибо вам, сэр. - Танкисты быстро опустошили пачку, видя, что я совсем не против.
- Вообще что там происходит? - киваю на запад, в сторону канонады.
- Там полнейшая задница. Тьфу... Квашеные и поляки рано утром ударили артиллерией по нам и соседям на севере, у Слуцка. Снаряды их гаубиц рвались прямо в капонирах наших танков, выбивая их один за другим. Потом они перенесли огонь на тыловиков, стоявших в паре километров от нас. Командир батальона приказал срочно отводить уцелевшую технику на запасные позиции и готовиться к бою, а сам с взводом танков отправился на командный пункт полка. После артиллерийского обстрела в батальоне из 58 танков осталось 36... Эти проклятые фашисты знали, где мы стояли!.. - Лица всех танкистов исказились в приступе ярости. - Мы, как дураки, три часа ждали возвращения командира. Кто же знал, что диверсанты противника взорвали штаб полка вместе с полковником Боудинотом и уничтожили взвод танков нашего батальонного командира... Еще через час мимо нас начали проходить небольшие колонны наших и русских солдат. Некоторые из них оставались на наших позициях, так как на плечах они притащили тяжелые танки немцев... Эти... - Секунд двадцать сержант, ставший комбатом, спокойно так, душевно, ругался матом и на английском, и на русском. - За двадцать минут 12 немецких танков и батальон пехоты оставили от 36 танков батальона, батальона пехоты, двух противотанковых батарей и батареи русских 85 миллиметровых зениток ровно пять танков и взвод пехоты... Мы в последнюю секунду успели посадить на броню нескольких оставшихся в живых русских зенитчиков и наших пехотинцев, а затем просто сбежали... - Пул замолчал, скомкав в руке так и не зажженную сигарету. - Мы подбили всего двоих из этих монстров. Наши короткоствольные пушки вообще не пробивают броню тех монстров!.. Только с сотни метров мне удалось влепить прямо в борт одному из них фугасный снаряд, и он замер... Но хрен его знает, подбил ли я эту тварь или нет!.. Черт, где бы взять десяток кумулятивных снарядов? Я видел как танк командира взвода, на котором было два десятка новых кумулятивных снарядов, поджег один из танков врага. Потом... Потом танк Томаса разнесло в куски... А я полностью уверен, что квашеные восстановят подбитый танк за недельку и вновь бросят его в бой... - Сержант в конечном итоге не выдержал и вскочил на ноги. - Fuck you, Hitler, and your fucking panzers! Up your fucking ass, motherfuckers! - Выпустив на волю свою ярость, танкист плюнул на землю и пошел вниз по улице. Я же, не способный произнести ни слова, просто смотрел в след человеку, пережившему мясорубку.