— Вечная история. Когда он нужен, его нет на месте.
— Простите, с кем я говорю?
— Меня зовут Кэролайн Дженкинс. Он оставил сообщение на автоответчике, просил позвонить. Передайте ему пожалуйста, что я нахожусь по телефону: три, семь, девять…
— Минуточку. Возьму карандаш. Итак, три, семь, девять…
Кэролайн Дженкинс диктовала номер так медленно, словно имела дело с человеком слабоумным.
— Я пробуду здесь еще час. Обязательно передайте ему!
Положив трубку, Ли в недоумении смотрела на телефон, пока ее не осенило.
— Милостивый Боже! — воскликнула она. — Кэролайн! Да ведь это же мать Фиби.
Дэниел, обернутый полотенцем, вышел из ванной.
— Звонила Кэролайн. Говорит, ты оставил ей сообщение на автоответчике.
— Сперва позвонила она и оставила сообщение на моем автоответчике. Я вечером соединился с ней, но ее не оказалось дома, и тогда уже я, в свою очередь, оставил сообщение.
И он принялся крутить диск, набирая номер.
— Мне выйти?
— Зачем? Чтобы я мог откровенно поговорить с женщиной, которую более двух лет в глаза не видел? Останься, дорогая. Ты мне нужна… Привет, Кэролайн. Говорит Дэниел. По какому поводу ты звонила? — Из трубки вырвался визгливый женский голос, быстро-быстро что-то произносивший. Дэниел слушал, скривившись. — Да, видел, черт побери! — прорвался он наконец сквозь бурный поток речи. — Закрыв рукой микрофон, он повернулся к Ли. — Кто-то показал ей заметку о Фиби, и она из себя выходит… Не надо читать ее мне, Кэролайн. Я и сам ее читал.
Тут он вздохнул и приложил трубку к уху Ли. Она услышала, как Кэролайн медленно, с чувством, выделяя голосом некоторые выражения, зачитывает заметку из «Женщин мира».
— Как ты мог допустить такое?! — взвизгнула она.
Дэниел горестно вздохнул.
— Как мог допустить? — прорычал он наконец, — Как мог допустить? Слушай меня, Кэролайн. Я ничего не «допускал». Это произошло, потому что должно было произойти. И знаешь, что я тебе скажу? Я доволен. Я всегда гордился тем, что наша дочка умница, а сейчас горжусь еще и тем, что она красавица. И она не только умная и красивая, но и в состоянии сама распорядиться своей жизнью, а не ждать, пока это сделаем мы. Последним я горжусь более всего.
И он швырнул трубку на рычаг.
Ли обняла Дэниела.
— А я более всего горжусь тобой!
Он поцеловал ее и в раздумье промолвил:
— По правде говоря, из желания перечить этой женщине я черт знает чего наболтал!
— Нет! — твердо заявила Ли. — Разозлившись, ты как раз говоришь правду.
Тут снова зазвонил телефон. На сей раз это был дежурный.
Быстро перекусив, они поспешили к автомобилю.