Как ужасно все было бы теперь, если бы та свадьба состоялась! На этот счет Баптиста была права. Хизер уже не считала, что объятья Лоренцо смогли бы заставить ее забыть Ренато. Все было бы с точностью до наоборот. Чем больше она познавала бы страсть, тем больше желала бы человека, который мог ее полностью утолить. А Лоренцо таким человеком никогда бы не стал.
И вот теперь она была замужем за желанным и, возможно, даже любимым человеком.
Хизер вздохнула, осознавая, что во всем всегда присутствовало это «возможно». Она отказывалась признаться самой себе, что любит человека, который неспособен на любовь. Ренато жил по определенным, четким понятиям. Он всегда находил способ получить то, чего хотел. Он захотел ее и теперь в постели был так же доволен их сделкой, как и она сама. Но это была не любовь. Она сказала тогда Баптисте, что он ничего не знает о сердце. И боялась, что это правда. И пока в ней был этот страх, она не могла открыть ему свое собственное сердце.
В дверь постучали. Это горничная принесла вещи, которые забирала для чистки. Пока она их раскладывала, зазвонил телефон.
— Алло, — сказала Хизер, поднимая трубку. — Лоренцо?
Голос на другом конце провода звучал странно:
— Хизер, ты одна?
— Нет, подожди секунду. — Она велела Саре выйти. — Да, теперь я одна.
— Мне надо поговорить с тобой… Но только Ренато не должен знать об этом. Никто не должен об этом знать.
— Лоренцо, что случилось?
— Я хочу, чтобы ты приехала в Лондон.
— Что?
— Ты мне нужна. Пожалуйста, это очень важно. Есть вещи, которые я… пожалуйста, Хизер, пожалуйста…
Его голос был полон отчаяния, и Хизер не смогла отказать.
— Хорошо, — ответила она. — Я вылечу следующим рейсом. Если удастся, вечером я уже буду у тебя.
Она нашла свой паспорт, положила пару вещей в чемоданчик и с облегчением вспомнила, что Баптисты нет дома, а значит, ей не придется отвечать на ее вопросы.
Она нашла Сару и сказала:
— Я вернусь завтра или, может быть, через день.
Ренато должен был вернуться не раньше чем через неделю. Но на следующий день он, как ураган, ворвался в дом, представляя радостное лицо жены, когда он скажет ей, что ради нее приехал на неделю раньше. Может быть, она уменьшит дистанцию, на которой его держала.
— Хизер, — прокричал он, распахивая дверь в их спальню. — Где ты?
Комната была пуста. Он пожал плечами и быстро спустился вниз. Наверное, Хизер на террасе, как всегда, болтает с мамой. Или, возможно, она была в имении. И почему он первым делом решил бежать в их спальню? Он улыбнулся, полностью отдавая себе отчет, почему.