— Прекрати немедленно! — Ласка бросилась к Потапу. — Что ты себе позволяешь!
— А ну, пр-р-рочь!!! Я этого моменту много лет ждал!!! — В рыке хищника с трудом можно было разобрать членораздельную речь. — Я, командир Специальной пластунской бригады! Я пробралси на Альбион заради него! Ну-ко, вспомни-ко, полковник — кто приказал расстреливать десять пленных за каждого вашего солдата?!
— Он не понимает тебя! — отчаянно крикнула девушка. — Ты говоришь по-славянски!
— Так переведи ему!!! — рявкнул медведь. — Давай-ко, сделай это, авантюристка — пущай знает, за что…
В этот момент полковник сделал короткий выпад — и Потап с бешеным ревом отпрянул: клинок сабли зацепил ему плечо. Внезапно медведь развернулся и бросился к противоположной стене. С потрясающей легкостью могучая туша взлетела в прыжке, когтистая лапа рванула шотландский палаш, закрепленный на старинном щите — и скобы не выдержали. На пол Потап приземлился уже с оружием; и держал он его твердо, несмотря на то, что рукоять была не слишком-то удобна его лапе. Полковник отделился от стены и сделал несколько шагов навстречу противнику. Потап налетел на него, словно ураган. Пронзительно дзенькнула сталь — раз, и другой; полковник пошатнулся, но устоял на ногах, а медведь проворно отскочил, получив еще одну легкую рану. Теперь он не спешил. Искрилась мохнатая шкура, когти нижних лап оставляли глубокие царапины на дорогом паркете. Полковник не спускал глаз с Потапа; противники медленно кружили по залу, выжидая подходящий момент. Ласка, закусив губу, оглянулась — и увидела на галерее человека с винтовкой. Он был одет в ливрею, но девушка отчего-то сразу поняла, что обязанности его несколько выходят за рамки лакейских. Человек вроде бы не спешил — и в то же время двигался с быстротой и точностью опытного солдата. Раз — и ствол оружия ложится на перила галереи, вороненый металл холодно поблескивает в свете газовых рожков. Два — щелкает затвор, стрелок приникает щекой к прикладу. Повинуясь импульсу, девушка бросилась к медведю и обхватила его руками.
— Потап, тебя сейчас пристрелят! Пожалуйста, остановись!
— А ну, отпусти! — рявкнул тот; Ласка ощутила, как под мохнатой шкурой перекатываются мышцы — огромные, мощные, не чета человеческим.
— Отойдите, леди! — Резко окликнули ее с галереи; но девушка лишь плотнее прижалась к вздыбленному, остро пахнущему звериным потом меху.
Странное спокойствие вдруг снизошло на нее.
— Ты на мушке, дурень! — негромко бросила она. — Скажи мне, Потап, скольких ты потерял… там?
— Твое како дело?!