На фазенду...
Сахарный тростник убирать...
- Сахарный - это хорошо..., - ленивого собеседника довольно сильно вырвало в подвал, разговор окончился. Борман заметался по подвалу в поисках выхода, Штирлиц равнодушно достал из глубоких галифе банку тушенки и равнодушно открыл ее. Пастор стал молиться на крестообразное сплетение решетки. Внезапно подвал сотряс вопль.
- Ве-е-есь ми-и-ир насилья мы разру-у-ушим, - пел Штирлиц, размахивая банкой. Сверху посыпался песок.
Пастор бросил молиться и выжал намокщую от пота сутану.
- Штирлиц ! - раздался сверху благодарный вопль.
Штирлиц замолк, чувствуя себя идиотом, который опять ничего не понял. Сверху почтительные руки спустили...
Старого проказника, толстого, почти совсем лысого Мюллера, одетого в цветастые шорты и майку с надписью "Тне Реrеsтrоyка i Nоvое Мisнlеniе" и изображением серпов, молотов и лысого мужика с пятном на голове. Возможно впрочем, пятно у Мюллера возникло от утреннего варенья или борща по-гестаповски, который шеф одноименной организации очень любил.
Мюллер прослезился и бросился обнимать Штирлица. Штирлиц не испытывал одноименных чувств.
- Морда ты гестаповская, - сказал он, отпихивая слюнявого Мюллера подальше. - К тебе приехал любимый и единственный друг детства, а ты...
Морда...
Мюллер почесал толстый живот и нахмурился.
- Ты мне грубых слов не говори, - злобным голосом попросил он. - Я к тебе со всей этой...
Душой...
А ты меня...
Это...
В ящик... Вот спасибо этому...
Ну, как тебя ? Борману...
Мюллеру не дали договорить. Удар кастетом бросил его об стенку. Слуги Мюллера заботливо вытащили его из подземной тюрьмы, и Мюллер, лихорадочно потирая ушибы, злобно сказал :
- Ну кому-то я чего-то вставлю...
И вслед ему вылетело помятое ведро.
Вечером в ставке Мюллера состоялся Важный Совет. Обсуждали форму казни для Штирлица, Бормана и этого...
Толстого...
Штирлиц тоже не бездействовал.
- Вот это вы все виноваты, Штирлиц, - осторожно начал пастор Шлагг, отодвигаясь от стонущего о скверности пищи Бормана, которому внезапно очень сильно захотелось в туалет. - Если бы не вы, мы сейчас были бы уже наверху... - А что, наверх надо ? - участливо спросил Штирлиц.
- Да-а-а ! - простонал партайгеноссе Борман. Утром он объелся зеленых бананов и теперь немного...
Или не немного, но в общем, страдал.
- Интересный вопрос, - философски сказал Штирлиц и стал думать о возможных путях побега. Наконец он принял одно из своих Умных Решений.
- Мужики ! - позвал Штирлиц, обращаясь к тем, кто был наверху. Сверху свесились чьи-то ноги, и черная негритянская морда спросила :