— Четыреста пятьдесят.
— Солидно! Ладно, постой тут, на книжки посмотри, я за браслетом схожу.
Странно, маг — а снизошел до разговора со мной. Они же такие надутые, гордые… Или маги тоже разные бывают? Потом выяснилось, что гордости и спеси в Мигеле — хоть отбавляй. Нравился он, наверное, только Саре, которая, казалось, умела найти общий язык со всеми. Взаимны ли были эти чувства, не знаю, но с кем-то из обитателей третьего этажа экономка спала: приходя менять белье, я частенько заставала её кровать не разобранной. Что ж, она женщина не старая, симпатичная, незамужняя.
Мигель вернулся с пузатым серебряным браслетом, на котором была вычервлена знакомая надпись — полное имя хозяина. Передав браслет Саре, маг взял меня за руку и заменил стандартный браслет новым. Что-то подкорректировал нескольким пассами — браслет практически слился с кожей, снять его самостоятельно было невозможно. Затем невозмутимо извлёк нож, потянул меня к столу и заставил положить на него руку.
— Сара, подержите, чтобы не дергалась.
Я завизжала, когда нож кольнул палец.
Не давая пошевелиться, Мигель измазал кровью какую-то пластинку. Затем капнул на неё жидкостью из маленького флакончика, принесенного, очевидно, вместе с браслетом, — и пластинка засияла. Ту же жидкость маг нанёс на браслет, прочитал заклинание, от которого жаром обдало руку, и протянул мне платок:
— Держи, кровь остановишь. Сара, браслет я активировал, сейчас вставлю пластину в хранилище.
Тогда смысл активации был мне не понятен, сводился к варварскому колдовскому ритуалу, но потом, на примере других, я поняла его суть. Активированный браслет позволял отслеживать передвижения торхи. Они отображались на той самой пластинке. Я сама видела, как в руках мага (не нашего, другого) она выдавала не только точные координаты, но и изображение местности. Очень удобно при поимке сбежавшей игрушки.
Прижимая платок к пальцу, всё ещё ощущая жар браслета, я последовала за Сарой на четвертый этаж, в ту самую комнатку в башне. Она оказалась небольшой и тёмной, без единого окна.
Обстановка скромная: кровать, стул, стол, комод для одежды, закуток для ежедневного омовения и справления естественных надобностей.
Позвонив в колокольчик, экономка вызвала двух хыр и велела наполнить водой деревянную бадью, занимавшую больше половины туалетной комнаты за потёртой ширмой.
— Раздевайся, — кивнула она мне. — Сейчас принесут новую одежду, масло для тела и какие-нибудь духи.
Я удивленно взглянула на неё. Духи? Разве торхе полагаются духи? И чем плоха моя одежда? Насколько я понимала, такую носили все девушки моего положения.