Голицын согласился, но судьба рассудила по-иному. Когда к полуразрушенному бурей причалу подошел паром из Керчи, его встретили не только студенты-археологи. Здесь же выстроилось отделение пограничников при полном вооружении. Бойцов возглавлял старший лейтенант Кобзарь.
Он держался сурово, но под хмурой маской лицо его так и сияло торжеством. Пользуясь тем, что начальник заставы отбыл на материк, Кобзарь решил проявить инициативу. Он позвонил в Киев на улицу Владимирскую, связался с центральным управлением «службы безпеки» и доложил о нарушителе. Старлей понимал, что таким образом подсиживает своего непосредственного начальника, но считал, что ничего не теряет. Если станет начальником заставы вместо капитана Демченко — хорошо. А если тот усидит — все-таки папа-генерал и все такое, — «безпека» своего не бросит. Найдут местечко. Во всяком случае, терять ему в этой дыре и на той должности, которую занимал, было нечего.
Кобзарь, демонстрируя показное смущение и печаль, подошел к Поручику:
— Ты извиняй, старлей. Демченко уехал, а у меня приказ. И давай без фокусов. Приказ сверху, из Киева, так что не создавай проблем. Да ты не волнуйся, там разберутся. К тому же генерал наверняка поможет.
Поручик наклонился к уху Кобзаря:
— Дурак ты, старлей.
Тот встрепенулся:
— Я бы попросил без оскорблений!..
Поручик сокрушенно покачал головой:
— Ты же себе только что приговор подписал.
— Пугать? Меня?! Да я…
— Помолчи. Я тебя не пугаю, а предупреждаю. Ты даже не представляешь, что тут скоро начнется. Я единственный, кто мог бы тебе помочь. Но раз у тебя приказ, ничего не попишешь. Вот что: убирай с острова всех, кого можно, и занимай круговую оборону. И постарайтесь продержаться, пока не вернется Демченко. Или я.
Кобзарь, похоже, перетрухнул, но виду не показывал.
— Ладно, не первый день на свете живем, разберемся.
— Не первый, — согласился Голицын. — Но главное, чтобы не последний. Ладно, пойду за сумкой схожу.
Кобзарь надулся:
— Не бойся, не пропадет. Вернешься, тогда и заберешь.
— А труп в лодке? И взрывчатка?
— Без тебя разберемся! — отрезал Кобзарь.
Поручик в раздражении сплюнул и перепрыгнул на палубу парома. Оставшиеся на берегу Олимпиада, Капитолина, Валерик и Гордеев провожали паром. Голицын надеялся, что успеет предупредить власти в Керчи. В конце концов, необязательно, что нападение произойдет сегодня или завтра. Всю дорогу он прокручивал разные варианты развития ситуации.
По прибытии в Керчь его встретил наряд военного патруля. Поручик погрузился с ними в «уазик» и отправился в штаб. Там заниматься им было некому. Дежурный, подумав, решил было отправить нарушителя ночевать на гауптвахту до прихода начальства. Поручику все же удалось расколоть дежурного на один телефонный звонок.