— Сэмюэль, — сказала она, и ее голос по-прежнему казался ему свежим и нежным, как утренняя роса. — Прости меня. — Она снова обрела слова тогда, когда они были нужнее всего, и пока она была жива, она ни за что не собиралась терять их.
Профессор смотрел на детей и с каждой секундой все больше завидовал любви, которую они питали друг к другу.
— Ей плевать на мой день рождения, — сказал он голосом, полным сдержанной печали. — Всем плевать на мой день рождения. И всегда всем было плевать. — Он вспомнил, как его приемные родители, мистер и миссис Твигг, запретили ему писать самому себе открытки, и неожиданно по какой-то странной логике он твердо решил уничтожить и Сэмюэля, и Марту самым жестоким способом.
Он закрыл глаза и приступил к своему ужасному колдовству.
— Да будет тьма, — сказал он, втягивая в себя длинные тени деревьев, протянувшиеся по поляне. Чем больше теней он вдыхал, тем могущественнее он себя чувствовал, и он продолжал притягивать тени из самых отдаленных уголков леса.
По земле потянулся черный клубящийся туман, накрывший Марту и Сэмюэля с головой. В темноте они ничего не видели и с трудом могли дышать. Если бы они оставались в тумане, они бы задохнулись и умерли, но Мастер перемен приготовил для них куда более занимательную смерть.
В конце концов, сегодня ведь был день его рождения.
Поэтому тени, миновав Сэмюэля и Марту, втянулись в рот бывшего профессора, и его тело претерпело некоторые изменения, чтобы вместить их.
— О, Ведьма теней, — прошептал он. — Почему ты никогда не мечтала о силе, подобной этой?
Сэмюэль взглянул на сестру.
— Бежим! — закричал он. — Бежим!
Он схватил ее за руку, и они бросились бежать через поляну. Но не успели они сделать и нескольких шагов, как вдруг заметили кое-что. Кое-что заставившее их сердца сжаться от ужаса, а глаза — округлиться от изумления.
Они не просто двигались по направлению к деревьям.
Деревья двигались по направлению к ним.
В это едва можно было поверить.
Целая армия деревьев с изгибающимися деревянными конечностями двигалась по земле по направлению к Сэмюэлю и Марте. Их кривые ветви шевелились независимо от ветра. Их огромные корни выходили из земли, словно ноги из ботинок.
Звуки были такими же ужасающими, как и зрелище.
Жуткий скрип гнущейся древесины.
Ужасный грохот осыпающейся земли.
Бешеное сердцебиение двух перепуганных детей.
Сэмюэль и Марта остановились, замерев от ужаса. Естественный порядок вещей перевернулся с ног на голову: люди приросли к месту от страха, а деревья свободно двигались по направлению к ним.