— Ну и чего так убиваться? — успокаивал меня Михай, сидя через стол на лакированном табурете с ажурными ножками. — Подумаешь, в университет свой великий не попадешь! Была б моя воля, вообще бабам учиться запретил бы.
— Да ты этот… — Я пощелкала пальцами, вспоминая мудреное слово. — Женоненавистник ты! Вот.
— Неправда, — не согласился солдат. — Я баб люблю. Особенно после долгого похода…
— Все вы такие-э-э, — начала я опять реветь. — Мы вам только для этого дела и нужны; ну, может, еще щи варить и детей рожать. А мы, может, такие же люди, как и вы, мужики.
Михай протер порядком осоловевшие глаза:
— Слышь, сними морок-то, а то прямо и не знаю, как себя вести — вроде с девицей беседы веду, а перед глазами — мальчишка.
— Не, — уверенно икнула я в ответ. — Еще приставать начнешь. Так-то оно надежнее.
Я привольно разлеглась на укрытой прострочными атласными покрывалами княжей лежанке и закинула руки за голову. Расписной потолок покачивался надо мной, подобно штормящему морю, из его пенных завитушек помахивала мне крылом волшебная птица Сирин. Я было хотела позвать Михая поглазеть на грудастую красотку с точеным бледным личиком, но потом решила не рисковать. А то еще забудет в ажитации про то, что рядом с ним отрок малолетний, а не пьяная вусмерть девка…
— Ты чего это, спать удумала? — донесся до меня будто из далекого далека встревоженный голос. — Ведьма, не балуй. Влад с меня три шкуры спустит… Еще и за тот побег.
— У тебя их несколько? — вынырнула я из дремы.
— Кого? — опешил Михай.
— Не кого, а чего, — с неохотой покинула я пригретое местечко. — У вовкудлаков шкур-то вообще сколько? Девять, как жизней у кошки?
— Тьфу, пропасница, — обиделся дружинник. — Я ж, так сказать, фигурально выразился.
— А… — отхлебнула я прямо из бутылки. — Тогда развлекай меня.
— Чего?
— Ну ты же не хочешь, чтоб я заснула… Сказку какую расскажи. Только интересную, чтоб не сморило меня.
Перевертыш аж ушами зашевелил от раздумья. Непонятно, чего это я его так боялась раньше? Нормальный парень — русые волосы аккуратно острижены кружком, лукавые голубые глаза хоть и не шибко большие, зато веселые. Вот только улыбка подкачала. Как оскалится, зубы свои острющие покажет — меня сразу в дрожь бросает. А так — ничего, ладный да проворный.
— Или петь давай, — решила я слегка оживить ситуацию. — Или в игру какую увлекательную сыграем, только не на деньги, а то бабушка узнает — выпорет.
Уж не знаю, чего я такого забавного ляпнула, только мой охранник согнулся от смеха чуть не вдвое:
— Так вот кого ты боишься!
— Гляди не лопни, — насупилась я. — Сам бы штаны намочил при встрече, ей такой волчок вроде тебя — на один укус.