На веки вечные (Семенов) - страница 57

Прибывшие политработники во главе с комиссаром бригады Провановым с раннего утра и до позднего ве­чера находились в подразделениях: встречались с акти­вом, проводили с личным составом беседы, выступали на партийных и комсомольских собраниях. Ни минуты не знали отдыха. С наступлением ночи валились на крова­ти и спали как убитые.

— Григорий Васильевич,— в шутку пожаловался как- то комиссару Полукаров,— вот уже который день не удается написать родным письмо.

Дай адрес, напишу за тебя,— шуткой же и ответил Прованов.

При подготовке материалов для настоящей повеет автору этих строк удалось разыскать все дофронтовые и фронтовые письма Георгия Степановича Полукарова. Написаны они чернилами, а чаще — простым или хи­мическим карандашом, на разных клочках бумаги. Эти весточки — яркие свидетельства его горячей любви к своей Родине и семье, во имя счастья которых он сра­жался. Скупые, торопливые строчки, проникнутые атмо­сферой суровых военных будней. Оптимизм человека, уверенного в победном исходе правого дела. И, конеч­но же, слова, написанные с улыбкой. Вот несколько строк из письма жене, написанного в августовские дни пере­формирования бригады: «...В общем, буду глядеть всем страхам в глаза, но не моргну... Что Валька — умный мальчик, так это меня особо радует. Да и неудивитель­но, что умный: у таких родителей — да простит мне ал­лах мою скромность! — откуда родиться глупышу? А что он капризничает, то это ничего. Это значит, что в маму удался. Так что не говори, что он ни капельки на тебя не похож.

Аттестат вышлю с фронта. Придет время, покончим с этим фашистским зверьем, и снова заживем на славу...»

Георгий Степанович умел говорить с людьми просто, ясно и доходчиво. Танкисты всегда слушали его с боль­шим интересом и повышенным вниманием. Им нрави­лось, что батальонный комиссар из сказанного никаких выводов вслух не формулирует, а предоставляет это де­лать самим слушателям.

На одной из политинформаций в 152-м танковом ба­тальоне он сообщил:

В июле и августе на Дону и в междуречье Дона и Волги завязались ожесточенные бои. Шестая полевая армия Паулюса и четвертая танковая Гота рвутся к Волге. Теперь там образовался почти пятисоткиломет­ровый фронт. Именно там сейчас в значительной мере решается судьба Родины, наша с вами судьба.

Полукаров со значением оглядел танкистов, помол­чал недолго.

Значит, махнем под Сталинград,— шепнул меха­ник-водитель Федоров своему соседу, на что тот слегка развел руками: а как же, мол, иначе, Георгий Степано­вич ясно выразился.

Август подходил к концу. По ночам стало прохлад­нее. А днем под лучами солнца березы начали отливать бледно-бордовым блеском. Порозовели нарядные тополя.