— Помните об этом, когда будете разрабатывать и проводить операцию и внушите это всем войскам, участвующим в ней, от фельдмаршала до последнего солдата. Москва должна быть взята! Во что бы то ни стало!
* * *
— Рейнхард, что вы думаете по поводу всего этого? — в преддверии последнего наступления восточной компании, Гитлер буквально не находил себе места, утратив покой и сон. Разговор с Гейдрихом — наиболее высокопоставленным из тех немногих, кто был посвящен в информацию из будущего, — был попыткой обрести душевное равновесие накануне решающих событий.
— Я полагаю, что армия пока еще не давала поводов для сомнений, мой фюрер. Все наши операции заканчивались блестящим успехом. Так почему вы сейчас сомневаетесь в победе? — Гейдрих слегка лукавил. Его тоже беспокоил срыв "Тайфуна", хотя достигнутые в начале операции успехи и впечатляли. Но показывать фюреру свою неуверенность было бы крайне недальновидно.
— Потому что на карту поставлено слишком много, Рейнхард! Вы не хуже меня знаете, что однажды наше наступление на Москву уже сорвалось, и чем это закончилось в итоге для Германии. И вот теперь эта остановка наступления, вывод передовых подразделений 4-й танковой группы из московских предместий…
— Это конечно досадно, мой фюрер, но, тем не менее, я бы не стал проводить прямых аналогий. Ведь, в конце концов, Петербург нами уже взят, да и потери, нанесенные Красной армии столь велики, что…
— Кстати о них! — Гитлер тут же ухватился за возможность сменить тему и уйти от неприятного вопроса, который сам же и поднял. — Вы ведь, по согласованию с армейским начальством, организовали выборочный роспуск пленных?
— Да, мой фюрер. Это была вынужденная мера. Хотя я и постарался организовать процедуру так, чтобы извлечь из этого, помимо чисто организационных, также и политические выгоды. — Гитлер пренебрежительно хмыкнул.
— Все еще надеетесь создать в Украине и Прибалтике зависимые государства?
— Я учитываю такую возможность. — Гейдрих невозмутимо выдержал насмешливый взгляд фюрера. — Никогда не помешает иметь запасной вариант, особенно если это ничего не стоит.
— Ничего?
— Абсолютно. Пленных из западных регионов стоило отпустить в любом случае — старая пенитенциарная система была просто не в состоянии переработать всех поступающих пленных. А учитывая, что отпущенные прибалты и украинцы в массе своей негативно относятся к советской власти, то эта наша акция, наряду с самим фактом освобождения, существенно улучшит отношение населения западных областей к оккупационным властям.
— А это не приведет к резкому росту партизанского движения? — Скептицизм Гитлера сменился явной заинтересованностью, чем Гейдрих не замедлил воспользоваться — лишний раз произвести впечатление на фюрера никогда не помешает.