Кроме обидной нехватки свободных спальных мест, появление коек принесло и мне, и другим молодым массу дополнительных хлопот. Теперь, когда дед поднимался с койки, молодому полагалось сразу поправлять помятую постель и набивать подушку. Кроме того, от двойных перегрузок койки часто ломались, и их постоянно приходилось чинить: подгибать и сцеплять разболтавшиеся металлические скобы.
И всё-таки самые большие неприятности принесли не сами койки, а мягкие ватные матрасы: из афганских матрасов в нашу одежду проник почти невидимый враг — афганские вши. Там — в складках наших тельников и хэбэ, вдоль швов наших трусов — они нашли свой новый приют. Здесь они и питались и размножались, донимая нас в течение всей службы. Как начнут кусаться — зудит так, что раздираешь кожу чуть не до крови, а если стоишь в строю — так даже и почесать нельзя — только и остаётся скрипеть зубами, да цедить проклятья.
Особенно вши распоясывались в зимнее время, когда их защищал толстый слой одежды, под которым они чувствовали себя в полной безопасности. Как только с этими зловредными насекомыми ни боролись: и подвергали термообработке всю одежду и постельные принадлежности, некоторые даже стирали своё хэбэ в бензине — ничего не помогало. Вши были на редкость живучими тварями. Они быстро возвращали оставленные рубежи и восстанавливали свою прежнюю численность. Наши временные успехи так никогда и не увенчались окончательной победой. И смирившись с мыслью о неизбежном совместном проживании, каждый стал воевать со своей популяцией паразитов самостоятельно, тщательно осматривая одежду и, выискав затаившихся бестий, безжалостно давил их ногтями.
Зима выдалась для Кабула холодной. Днём около нуля, а ночью — отрицательная температура. На земле долго держался снег. Чтобы в помещении было тепло, установили печь-буржуйку. Топили её исключительно импортным дубовым паркетом советского производства. Его залежи мы обнаружили прямо под ногами — в подвальном помещении. Поскольку офицеры следили за тем, чтобы дорогой паркет не шёл в топку, для отвода глаз у печки демонстративно покоилась с трудом раздобытая кучка хвороста, а ящик упакованного паркета прятался где-нибудь под кроватями. Паркет горел отлично и давал много тепла — его хватило на всю первую зиму.
У буржуйки любили собираться деды и болтать на разные темы. Они курили, плевали и бросали окурки прямо на пол, давая возможность молодым постоянно упражняться в поддержании порядка. Временами, когда требовалось освежить разговор, они подзывали к себе какого-нибудь из молодых.