– Говори! Говори!
Даже дрожал от нетерпения. Но при этом он на секунду выпустил из поля зрения директора, всего на секунду, и одного этого мгновения директору хватило. Он едва заметно за спиной Большакова качнул головой, и мужчина, сразу поняв все, отступил от Большакова на шаг и твердо сказал:
– Я этого человека не знаю! Никогда его не видел!
– Я вас всех пересажаю за укрывательство! – закричал Большаков, не в силах сдержать переполнявшую его ярость, но уже знал, что проиграл.
Он вызвал подкрепление, и прибывшие через двадцать минут оперативники прочесали все кладбище, могилу за могилой, но никого не обнаружили.
– Вы уже совсем неплохо выглядите, Олег, – сказал Хургин. Они с Козловым находились в больничной палате, и никто им не мешал. – Санитары за вами уже не присматривают?
– Нет. И колоть всякую дрянь перестали.
Хургин удовлетворенно кивнул:
– Скоро вас выпишут, Олег. И этот нелепый диагноз с вас снимут.
– Правда?
– Да.
Это известие, кажется, приободрило Козлова. Он даже посветлел лицом.
– Вам лучше? – осторожно спросил Хургин.
– Лучше.
– Ничто не тяготит? На душе легко?
Козлов нахмурился.
– Что-то все-таки тревожит? – догадался Хургин.
– Да.
– Настроения по-прежнему нет?
Козлов кивнул. Иначе и не могло быть. Его брат где-то рядом, ходит по городским улицам, и потому на Олега вдруг накатывается черная тяжелая волна, от которой нет спасения.
– Как вам спится?
– Что? – вскинул голову Козлов.
Он будто пребывал в полузабытьи.
– Как ночи проходят? Вам что-то снится?
– Не помню.
– Значит, страшных снов не видите.
– Нет.
Ответил очень уверенно и как будто с облегчением – устал уже от ночных кошмаров.
– Все у вас наладится, – пообещал Хургин. – Вот увидите.
За зарешеченным окном светило яркое солнце. Верхушки деревьев едва раскачивались под легким теплым ветром.
– Я на днях встретил Вику, – сказал Хургин и даже улыбнулся, давая понять, что та, прежняя, жизнь очень близка и достижима. Еще несколько дней, и Козлов возвратится в нее. – Знаете, по-моему, она чудесная девушка.
Хургин поднял глаза на собеседника и осекся. Олег закрыл лицо руками и дрожал, сжавшись в комок. Хургин хотел поспешить к нему на помощь, но не успел – Козлов вдруг вскрикнул и сполз со стула на пол. Он так и лежал – закрыв лицо руками, и казался бездыханным.
– Что случилось? – склонился над лежащим доктор, но Козлов не ответил, мычал что-то нечленораздельное. Хургин вслушивался, но не мог разобрать слов. – Что? – спросил он. – Что произошло, Олег?
– Он ударил меня.
– Кто?
– Не знаю.
– Чем ударил?
– Лопатой. По голове.
Хургин резко склонился и отнял руки от лица Козлова. Багровый шрам шел через весь лоб – от виска к виску.