— Не выдержал он пыток и помер. Немцы заставили стариков за деревней, в поле, яму вырыть и бросили туда, бедненького, даже холмика не разрешили над могилой сделать, не то чтобы крест поставить.
— А в каком доме живут те, к кому партизана приводили?
— Недалеко от края села, — и женщина, путаясь стала объяснять. Но Купрейчик понял, что речь идет о том же доме, во дворе которого избивали пленного красноармейца.
— Мамаша, а кто в том доме живет?
— Три ихних офицера. Злые, как псы цепные!
— Дом охраняется?
— Да, с вечера солдат с автоматом вокруг дома ходит.
Женщина еще немного постояла с разведчиками и пошла к лошади.
А Купрейчик не торопился уходить с лесной дороги. Они с Губчиком вскоре остановили старика, который устало брел рядом с телегой. Старик полностью подтвердил то, что сказала женщина.
Вскоре Купрейчик и Губчик отправились обратно к своему НП. Луговец при их виде проговорил:
— И где это вас черти носят? Думал, может, уже попались и вот-вот приведут вас в эту деревню, как того красноармейца.
— Не ворчи, Евгений, — улыбнулся Купрейчик, — скажи лучше, что нового?
— Да почти ничего. Немцы на грузовике увезли пленного. Кстати, офицеры из этого дома заслуживают того, чтобы мы ночью их навестили. Они не имеют отношения к саперам. Видите дом с голубыми наличниками?
— Это тот, где легковушка во дворе стоит? — спросил лейтенант.
— Да. Обедали там человек шесть офицеров.
— Дом охраняется?
— Точно. Часовой недавно в тенек забрался у сарая. Офицеришки ушли из дома, вот он и решил, что нечего торчать на солнцепеке, — продолжал Луговец. — Вон там, на бугре, немцы зарыли в землю самоходки, — показал он рукой левее деревни.
Купрейчик взял бинокль и посмотрел на гряду небольших высоток, цепочкой протянувшихся за змейкой траншеи. Однако он не сразу заметил искусно запрятанные бронированные машины. Насчитал пять, как раз по количеству холмов. Потом уточнил у Луговца:
— Сколько самоходок?
— Пять. Они их с умом припрятали, даже маскировочные сети натянули.
Купрейчик сделал соответствующие отметки на схеме.
— Что еще?
— В лесу стрельбу слышал. Не наши ли на немцев напоролись?
«И я ведь слышал, — огорчился Купрейчик, — а внимания не обратил».
— Будем надеяться, братцы, на лучшее. Давайте перекусим и двинемся к базе. Думаю, что ночью сюда вернемся. Запоминай, Женя, подходы к дому, где офицеры живут: ты к ним с группой подойдешь, а я — к саперному начальству, авось карты заполучим.
Даже когда обедали, продолжали наблюдать за деревней, мысленно прикидывая, как ночью, в темноте придется проводить операцию.