— Ложись, дурак, это же бомбы!
Только Алексей упал на теплую траву, как невдалеке вздыбилась земля и страшный грохот ударил по ушам. Но этот первый удар не испугал лейтенанта. Он даже успел обидеться на майора за столь нелестный эпитет и грубое обращение с ним. Он посмотрел на небо и увидел, что вдогонку за уже упавшими бомбами падают еще и еще. Вокруг загрохотало с такой ужасающей силой, и Алексей почувствовал, что он проваливается в какую-то бездну. Противный, высокий, постоянно повторяющийся визг самолетов и бомб, страшной силы взрывы, запах горелого, земляные тучи, висевшие вверху и стоявшие по сторонам, сеяли среди людей панику и страх. Алексею тоже захотелось вскочить на ноги и бежать, что-то кричать. Он даже попытался приподняться, но сильный порыв горячего воздуха отшвырнул его ближе к деревьям. Он оказался в небольшой яме и увидел над собой листву — это упали срубленные осколками ветви.
Алексею показалось, что эти тоненькие ветви могут спасти его, уберечь от страшных разрывов бомб, и он потянул их на себя, стараясь укрыть ими голову и тело. Трудно сказать, сколько продолжался налет. Когда неожиданно прекратились вой и свист, Алексей осторожно встал. Вокруг него стояли черные от копоти и земли деревья, многие были без листвы и ветвей.
Купрейчик стал чистить одежду. Сейчас трудно было узнать ту новенькую, с хрустящей портупеей форму, в которую он был одет с утра. Потом он посмотрел на поле, где недавно шли полковые колонны.
Многое пришлось испытать после того дня лейтенанту, но то, что он увидел в тот памятный день, запомнил навсегда.
На сколько хватало глаз чернели дымившиеся остатки техники, между металлическими ребрами кое-где метались языки пламени. Стоял терпкий, сладковато-противный запах тола, жженного металла, и такая была тишина вокруг, что даже в ушах заломило. «Неужели все погибли, неужели никого не осталось в живых?» — думал Алексей, оглядываясь. Но вот из леса стали появляться люди. По одному, по два, маленькими группами. Где-то недалеко зарокотал двигатель автомашины, а еще через минуту лейтенант увидел, как от черных деревьев отделились две сорокапятимиллиметровые пушки. Послышались чьи-то команды, людей становилось все больше и больше. Одни из них начали отыскивать и помогать раненым, другие — относить к опушке леса убитых, третьи — возиться с техникой.
К Купрейчику подбежал молоденький красноармеец:
— Товарищ лейтенант, я спрятал в лесу грузовик со снарядами, но в том месте низина, и машина забуксовала. Прикажите оказать помощь.
«Наверное, шум мотора этого грузовика только что слышал, — подумал Купрейчик, — а почему он ко мне обращается? А, он обратился к первому попавшемуся командиру».