Что-то чудесное должно было произойти этим вечером — но не происходило. Фредерик тяжело рухнул на сиденье рядом с Флинг — та по-прежнему тянула его за рукав, ныла: «Кингмен, Кингмен», — и несуразно заламывала руки, словно пыталась найти с ним общий язык, перейдя на азбуку для глухонемых.
Фредерик медленно закипал. Он не мог и не хотел понять, почему Флинг не хочет продолжить вечеринку хотя бы до рассвета. Зато, по-видимому, ее хорошо понял барон.
— Тогда сразу домой, моя дорогая. — Голос барона прозвучал неожиданно мягко и подкупающе естественно. Он положил одну руку поверх другой и молчал. Можно было подумать, что его с детства приучили не показывать на людях своего разочарования.
«И это называется лучшая подружка, — подумал Фредерик. — Г…о бесчувственное, а не подружка. Перед ней один из богатейших, элегантнейших и красивейших мужчин мира, он ухаживает за ней… он холост, черт возьми! И она намерена все это бросить коту под хвост и умчаться домой чтобы всю ночь с трепетом ждать, не позвонит ли ей ее женатый кобель!» Фредерик, чья запутанная и далекая от чистоты родословная имела своим побочным результатом его потрясающе красивую внешность, и посадкой, и всем своим точеным лицом демонстрировал разочарование. Он сейчас походил на скорбящего серафима. Она отмахивается от холостого миллиардера-барона! А заодно от его замка в Баварии, завешенного раритетами и бесценными произведениями искусства, от единственно твердой валюты в эпоху, когда деньги все быстрее превращаются в мусор.
Всю эту информацию ухитрилась ему выложить Линн Маньюлус, пока кортеж из трех автомобилей ехал к дверям клуба.
Черт возьми! Флинг — вот она, вздыхает по соседству — готова в любое мгновение сорваться с места и смотаться, чтобы ждать звонка от образцового мужа и семьянина Беддла. Иногда Фредерик мечтал, чтобы он с его образцово-арийской внешностью был девушкой. Уж тогда бы он не упустил удобного случая! Если на то пошло, то в принципе такой случай сейчас представился. Они могли бы составить вместе неподражаемое интернациональное трио. Он бы неотступно сопровождал барона и Флинг во всех их разъездах и выездах: идет ли речь о пляже в Монако или об одном из фамильных замков. Они бы вместе проводили зимы, кружась в вихре светских балов: Венский Охотничий бал, Миланский Оперный бал. Трио, вальсирующее по Европе! Но пока они молча сидят в роскошном лимузине, и Флинг не пытается проявить к барону даже вежливого интереса. Вот-вот она сбежит из королевского дворца и наверняка не догадается оставить номер телефона или хотя бы свой хрустальный башмачок! Ладно, он может сделать это и за нее.