Оба полицая сели на повозку.
— Трогай!
Но Климов не мог тронуть лошадей: он был бледен, трясся и молчал.
— Что с ним?
— Малярия начинается, господа полицейские. Приступ. — Фадеев взял вожжи, и лошади тронули с места. Когда выехали на площадь, полицаи приказали повернуть направо.
— Мне на пекарню Красного Креста, это в другую… — начал было Фадеев.
— Бери вправо и не рассуждай, а то будет тебе крест.
Алексей спрыгнул с повозки и, не переставая дрожать, ушел. Подвода въехала во двор дома. Полицаи сбросили мешки на землю и с хохотом сказали Фадееву:
— А теперь езжай в пекарню.
Он поехал в больницу и все рассказал Утробину.
— Сволочи! Три мешка! — возмущался Илья Данилович.
— На ужин хлеб есть? — спросил Ковшов.
— Ужин обеспечим. А ночная выпечка сорвана.
— Это еще не самое страшное, Илья Данилович. День перебьемся. Нажимай на кашу… Придется идти к бургомистру с жалобой.
— Наплюй-ка, Петр Федорович! Кому жаловаться и на кого? Предателю на предателя, вору на вора. Еще хуже выйдет…
Ковшов задумался.
— Нет, — сказал он, — все-таки придется идти в управу.
— Да черт с ними, с этими мешками! Не надо ходить, Петр Федорович, — отговаривал Утробин.
— Надо, — стоял на своем Ковшов. — И с этой «властью» познакомиться нужно. Есть у меня один план…
Утробин выслушал и не мог не одобрить.
— Завтра и познакомлюсь с господами предателями, — невесело пошутил Ковшов. — Может, и удастся провести.
И опять Ковшов сидел в приемной, на этот раз у бургомистра. Полная женщина, почтенный возраст которой был надежно скрыт под толстым слоем белил, румян и пудры, дважды пугливо ныряла в кабинет бургомистра и, возвращаясь, неизменно произносила:
— Заняты. Просили ждать.
Ковшов ждал, настраивая себя на беседу с бургомистром, а мысли нет-нет да и возвращались к иным делам. Ребриков сообщил, что в горы просят медикаментов. Ковшов направил связного во вторую больницу. Вместе с тем предложил Викторову пополнить аптеку второй больницы, чтобы Ребриков мог оттуда переправить все нужное партизанам.
Дела в больнице шли неплохо. С пуском физиотерапевтического кабинета лечение велось успешней. Отличные результаты для заживления ран дало опудривание их белым стрептоцидом и сульфидином. Этих лекарств при объезде аптек собрали немало и щедро присыпали ими плохо заживавшие раны. Все больше коечных поднималось, выходило на прогулки, занималось лечебной физкультурой. Весь персонал работал четко. Придирчиво оценивая деятельность больницы, Ковшов мысленно сравнивал ее с госпиталем и приходил к выводу — в больнице больше порядка. Очевидно, общая опасность сказалась на дисциплине и ответственности каждого…