Фрэнки забралась обратно в постель и завернулась в флисовое одеяло с электроподогревом.
— Смотри, Циклоп! Я теперь ролл с авокадо!
Лампа тупо взирала на нее сверху.
Одиночество пронзило Фрэнки, словно первый порыв бодрящего осеннего ветра — леденящий намек на тьму, лежащую впереди.
Загрохотал гром. Вспыхнула молния. Гламурки снова заскребли по стеклу.
— Все в порядке, — пробормотала Фрэнки из своего флисового кокона. — Это просто…
Еще одна вспышка.
Фонари на улице погасли. Зарядное устройство за стеной перестало гудеть. Лаборатория погрузилась во тьму.
— Гром и молния! — Фрэнки пинком скинула одеяло и села. — Я что, еще недостаточно наказана?
Нервное напряжение нашло выход: искры, потрескивая, сорвались с кончиков ее пальцев и осветили комнату.
— Высоковольтно!.. — прошептала девушка, вдруг восхитившись своим обычно приносящим неудобства обыкновением искрить.
Ведомая желтыми лопающимися огоньками, Фрэнки двинулась в сторону двери. Если ей удастся добраться до спальни родителей прежде, чем у них иссякнут последние капли энергии, она сможет дать им «прикурить» — немного, но это их поддержит, пока зарядное устройство не заработает снова. Может быть, тогда они поймут, как им повезло, что у них есть она. Может быть, тогда ее простят? Может быть, они обнимут ее?
Когда Фрэнки протянула руку к дверной ручке, она снова ощутила дуновение. Только оно походило не на одиночество, а на ветер. Фрэнки медленно повернулась к этому холодному дуновению, вглядываясь в темноту. Но не смогла разглядеть ничего, кроме мятого подола своей ночнушки и верхней части своих босых зеленых ног.
Ветер подул сильнее.
У Фрэнки пересохло во рту. Контакты начало покалывать. Полетели искры.
— Эй! — Голос девушки дрогнул.
Гламурки заметались по скрипящим древесным опилкам.
Фрэнки сердито шикнула на них, силясь расслышать то, чего она не могла разглядеть.
Раздался звук удара.
Что-то громко хлопнуло на противоположном конце лаборатории. Шкаф? Чулан? Окно?
Окно!
Кто-то ломится сюда!
Это Бекка!
А вдруг она прислала сюда полицию? Вдруг они пришли, чтобы забрать Фрэнки, пока ее родители лежат, беспомощные, в своих постелях? При мысли о том, что ее сейчас уволокут и даже не дадут попрощаться с родителями, Фрэнки засветилась, словно огоньки пламени над «Запеченной Аляской»…
И благодаря этому увидела кирпич, летящий в нее из темноты.
Фрэнки решила, что лететь он может только из собравшейся под окнами огромной толпы нормалов. И если она правильно помнит дедушкину историю, у этих нормалов имеются вилы, горящие тюки прессованного сена и полнейшая нетерпимость по отношению к соседям, питающимся электричеством.