— Стоп, Энебель! Стоп! — перебил Равье. — Дай мне малость передохнуть от твоих соображений обо всем на свете! Я не люблю шахматы!
— Извините, капитан, но у меня возникает множество вопросов — они терзают мой мозг до тех пор, пока я не улавливаю какие-то проблески ответов. Не могли бы вы прислать мне копию отчета о вскрытии? Во время нашего визита к Леону у меня в мозгу, где-то на пороге подсознания, появилась картинка… она вертится и вертится, мне надо ее поймать…
— Ну если от этого тебе станет легче… Но вообще-то тебе не помешало бы промывание мозгов. Может, стоит почаще выходить на свет из темноты, в которой ты занимаешься своей черной магией?..
— Черной магией? Как вы?..
Этот любопытный толстяк рылся в ее шкафу и нашел коробку с черной свечой, куклой, проткнутой иголками, прядью волос…
— Я не очень хорошо тебя знаю, Энебель, — продолжал тот, — но, раз уж мы вместе работаем, надо отдавать себе отчет, что день и ночь существуют не только снаружи, но, и внутри людей…
Ничего не ответив, Люси крепче прижала к себе книгу о Пирогове, спрятанную под курткой, и отвернулась.
Выехав за пределы Дюнкерка, двое полицейских еще около часа тряслись в машине по не самой лучшей дороге, ведущей на север. Ветряки, тянущиеся до самого горизонта, издавали мрачный и низкий, словно предсмертный хрип, гул в окружении гигантских индустриальных монстров, пожирателей людей и надежд. В этом самом черном углу Франции люди рождались на одном конце производственной цепи и умирали на другом. Каждый вечер, чтобы побыстрее заснуть, они считали не овец, а хлопки автомобильных дверец или щелчки выключателей.
За этими бетонными катакомбами, за горгульями на стальных лапах девочка боролась со смертью, и каждая минута ее мучительной пытки становилась достоянием зрителей, прильнувших к телеэкранам. Кто же нанесет удар первым? Смертельная болезнь или клинок убийцы, таксидермиста-любителя? Кто создает добро и зло, какая вселенская рука искореняет зло, а какая трудится над тем, чтобы распространить его по всей Земле под безумными фасеточными глазами телекамер?
Услышав звонок мобильника, Равье съехал на обочину шоссе и со вздохом вылез из машины, прежде чем ответить на вызов. На протяжении всего разговора черты его постепенно разглаживались, а когда он отсоединился и сунул телефон в карман, его лицо прямо-таки сияло довольством.
— Это Норман! Он ее вычислил! — воскликнул Равье, с победным видом вскидывая вверх кулак. — Кларисса Верваеке, ветеринар из Мерлимона! Она несколько месяцев подряд заказывала в городской аптеке тилетамин. «Ну и что?» — скажешь ты.