— И ты планировала провести его, работая даром на отца Сартори.
— Я думала, что будет весело.
Ник наконец сделал то, чего не делал всю неделю. Он улыбнулся именно ей. Пытаясь справиться с легким головокружением, она засомневалась, была ли права, провоцируя его на эту улыбку.
— Да. Марина и Андреа так рассказывали, что мне захотелось тоже принять участие.
— Марина и Андреа дадут фору самому Тому Сойеру.
— А ты считаешь, что ничего веселого в празднике нет?
— Хм, чего говорить — событие крупное. И сулит много удовольствия многим. Но для меня — одну работу. Приятную работу, но работа есть работа.
— Марина говорила, что Д’Анжело стали готовить угощение на праздник с самого начала — когда традиция только зарождалась.
— Вижу, ты с моими сестрами пообщалась всласть.
Вспоминая об их разговоре, Санни не могла сдержать улыбку.
— Нельзя сказать, что ситуация напоминала традиционные встречи с подружками, но мы поладили.
Улыбка померкла, вернулась настороженность.
— Все-таки, какие у тебя планы, Санни? Ты заводишь дружбу с моими сестрами, со всей округой. Пытаешься проникнуть в жизнь другого слоя общества — этакие каникулы с параллельным обучением?
— Мое представление о каникулах не предполагает работы по двадцать четыре часа в сутки, бешеной брани на итальянском, каждую секунду обрушивающейся на твою голову, и ежедневного отмачивания в горячей воде ноющих ног. — Она шагнула вперед, сознавая, что сейчас в любую минуту он может ее уволить, но ни капли о том не беспокоясь. — Я честно работаю, делаю все, что скажут, и имею право распоряжаться своим выходным, как хочу, включая работу на отца Сартори и болтовню с любым встречным, пусть даже и с твоими сестрами. Мне, представь, нравится заводить друзей и делать то, что хочется, не согласовывая свое расписание на неделю с шофером. — Ее нос практически уткнулся в его подбородок. — Если у тебя претензии к качеству моей работы, то, пожалуйста — дай мне знать. В другом случае, попрошу тебя оставить свои подозрения при себе. Твои сестры, если ты не заметил, тоже уже взрослые и способны сами за себя решать. — Она рванулась к выходу и проворчала вполголоса: — Поменяла одного диктатора на другого. Мне нужна тихая спокойная жизнь, несколько хороших друзей и работа. Чего тут дурного?
Сильная рука быстро развернула ее, мгновенно отпрянула.
— Погоди минуту.
— Я уволена?
— Пока нет.
— Тогда до завтра ноги моей тут не будет.
— Санни, ты можешь минуту подождать? Я пытаюсь извиниться.
Она остановилась.
— Для этого минута у меня найдется. Возможно, и две. — Она впилась в него глазами. — Извиняйся.