— Наповал сражающим. Если так пойдет и дальше, я привыкну, что меня сравнивают с едой.
— Блюдами итальянской кухни. — Кончик его пальца обвел ее нижнюю губу — прикосновение, моментально вознагражденное непритворной дрожью. — Еда — слишком обыденное слово. — Санни отстранилась от его руки, но он не позволил ей отвести взгляд. — Знаю, что не имею права строить предположения относительно тебя, Санни, но твой вид вызывает чудные ассоциации. А вкус лишь подтверждает их.
После его слов на ее губах неожиданно заиграла улыбка, которую иначе, как подначивающей, назвать было сложно. Хм. Точно, в глазах мелькнули чертенята. В этом она вся. Никогда не знаешь, чего ждать дальше.
— Ладно, если быть честной, — сказала она, — у меня твой вид вызывает горячие ассоциации.
Его тело не могло среагировать более живо.
— Горячие? — переспросил он хрипло. Придвинулся ближе, вдавливая ее тело в свое. — Насколько горячие?
— Как огонь, как страсть. — Она сглотнула, увидев его зубы, открывшиеся в улыбке. — Ты ведь очень страстный человек. Когда касается твоей семьи, работы…
Он сжал ее в объятиях.
— Из чего следует, что я страстный, когда касается… всего. Точно?
— Точно, — слабо откликнулась Санни, и он снова поцеловал ее. — Господи боже, — произнесла она. — И что… что мы будем делать дальше? — выговорила она ему в шею.
Что дальше? Либо сжимать ее по возможности крепче, либо взять прямо здесь, в аллее. Стена за ее спиной выглядела подходяще.
— Не могу сказать про тебя, но я пока не насытился.
Она улыбнулась ему.
— Знаешь что? Я тоже.
Большего и не требовалось. Простое признание, и он оказался на самом краю бездны.
— Ты превосходно излагаешь свои пожелания, — процедил Ник, пытаясь вернуть контроль над своим телом. Ему еще следует закончить тут дела. Проклятие! — Позволь мне дойти до Констанции и передать дела Луи. — Она попыталась освободиться, но он продолжал удерживать ее, с благодарностью принимая ее согласие.
— А после? — спросила Санни.
А после я хочу уложить тебя в свою постель и не выпускать оттуда, пока мы оба не насытимся. Вот что ему хотелось сказать.
— А после мы проведем время вместе, — сказал он. — Я смогу отыскать настоящую Санни, а ты — то, что тебе хочется узнать обо мне. Решай.
Мечтательное выражение начало постепенно сползать с ее лица — реальность предъявляла свои права. Нет, нет — реальности ему не хотелось. Пусть забудет обо всем, хотя бы на время. Слишком скоро все исчезнет. Его мир, ее мир… пропасть между ними.
Он поцеловал ее, так сильно, как только умел, привнося в поцелуй всю ярость своей жадной страсти. Так между ними не ощущалось пропасти. Да что там — у него никогда не было никого ближе, дороже.