Звучало это вполне убедительно. Если бы Арчи удалось убедить в сказанном и самого себя…
В понедельник утром они с Карло отправились в Лондон, Арчи всю дорогу о чем-то думал, угрюмо молчал. А ехали они в Скотленд-Ярд, надеялись уговорить столичных инспекторов подключиться к расследованию. Позже Шарлотта скажет, что ее спутник “витал в своих мыслях”. В Скотленд-Ярде их приняли благосклонно и, признав версию Кенуарда неубедительной, решили действовать, не дожидаясь официального запроса местной полиции.
Посадив Карло на поезд, отправившийся обратно в Саннингдейл, Арчи неприкаянно бродил по лондонским улицам, размышляя о своей не очень-то заладившейся жизни. Он вспоминал о войне, ему хотелось снова летать. К слову сказать, и в гражданском костюме бравый летчик был неотразим, но сейчас ему вдруг все стало не мило.
Предрождественская суета лишь усиливала унылое отчаяние. Эти толпы в магазинах, эти весельчаки, орущие хором рождественские гимны, этот бодрящий зимний искристый воздух Арчи воспринимал как издевательство. Он ведь мечтал о том, как будет предвкушать праздник вдвоем с Нэнси. Кто же знал, что его втянут в нелепую, дикую историю! Сейчас Арчи чувствовал особенно остро, насколько дорога ему та, с кем он не смеет встречаться, не смеет из-за фокусов опостылевшей жены.
Они с Нэнси не виделись с субботы, два дня, для влюбленных целая вечность. Нэнси вернулась в родительский дом под Лондоном, в Кроксли-Грин, и теперь они общались только по телефону. Встречаться было опасно. Если пронюхают про их свидания, сразу сделают выводы: к этой душераздирающей драме причастен неверный муж.
Арчи старался уберечь Нэнси от дотошных газетчиков, но хорошо понимал, что его отношения с двадцатишестилетней красоткой для многих давно не тайна. Они часто вместе ездили в Сандвич, в гольф-клуб, и обедали вдвоем в лондонских ресторанах. Но самой опасной была сейчас Пег Хемсли. Маменька поощряла сына, закрутившего роман на стороне. Она обожала скандалы и сплетни и, как только газетные стервятники попросили рассказать что-нибудь достойное внимания, тут же выложила все, что знала.
“Моя невестка была крайне удручена тем, что у нее не ладилась работа, – поведала миссис Хемсли специальному корреспонденту “Дейли мейл”, который отловил ее в Доркинге в надежде вызнать подробности чаепития в ту роковую пятницу, – она имела в виду книгу, которую в тот момент писала”.
Она часто вспоминала о матери, которая умерла весной, ясно было, что бедняжка никак не может оправиться от этого удара. Несколько дней после похорон миссис Кристи пребывала в тяжелой депрессии, она порой даже не помнила, где была и что делала.