Обложка была модернистской, с хаотично разбросанными графическими изображениями скрипки, рояля, часов в виде шестеренок со стрелками. Скупая цветовая гамма: на нейтральном бежевом фоне – фрагменты белого, черного и оранжевого. Критики благосклонно отнеслись и к этому детищу Агаты, “Нью-Йорк тайме” даже не сомневалась, что “Хлеб великанов” написан не безвестным автором: “Кто бы ни скрывался под псевдонимом Мэри Уэстмакотт, он имеет полное право гордиться данным романом”.
Еще до выхода романа Агата (в компании Розалинды, Питера, Карло Фишер и ее сестры Мэри) три недели провела на шотландском острове Скай. Там и было сделано оглашение о предстоящем браке, чтобы не пронюхали газетчики. При оформлении разрешения на венчание Агата указала, что ей тридцать семь лет (а не сорок), а Макс – что ему тридцать один (а не двадцать шесть). Агата даже поменяла паспорт, чтобы переменить год рождения, с этим “фальшивым” паспортом так потом и жила.
Венчание состоялось одиннадцатого сентября 1930 года в поблескивавшей золотым убранством часовне чудесного эдинбургского собора Святого Катберта. На церемонии присутствовали только Розалинда и сестры Фишер (в качестве свидетелей).
В “Автобиографии” Агаты Кристи, а также во множестве написанных о ней книжек говорится, что венчание состоялось в соборе Святого Колумба. Но это не так, и мы рады восстановить истину.
Больше гармонии и торжественности в обряд привнес благородный облик священника – преподобного Георга Маклеона. Этого смуглого красавца эдинбургские церковники втайне прозвали Рудольфом Валентино.
Мэдж и Джимми на торжество не приехали. Откровенно говоря, они считали Макса пройдохой, сумевшим хорошо пристроиться. Даже во время медового месяца за все платила Агата, что лишь усилило подозрения ее родственников.
Через несколько дней после венчания новобрачные прибыли в Венецию, где Макс надевал по вечерам белый смокинг, сшитый специально для романтического путешествия. Они заранее сговорились с гондольерами, которые пели для них чудесные песни под концертино – миниатюрную шестигранную гармошку. Путешествие длилось пять недель. Супруги проехали по берегу (это будущая Югославия).
В Дубровнике купались в Адриатическом море. Агата, панически боявшаяся газетчиков, запишет потом в дневнике: “А вдруг мы выдали себя своими нежностями?” Далее они поехали в Сплит, там Агату совершенно потрясла великолепная медная статуя епископа Григория Нинского, безусловно, одна из лучших работ скульптора Ивана Мештровича. Молодожены бродили по деревушкам, наслаждались местной кухней, отважно карабкались по горам Монтенегро, потом отправились в старинный город Котор с нарядными черепичными оранжевыми крышами, уютно расположившийся на берегах одного из красивейших заливов.