Особняк в уэльском графстве Гламорган срочно экипировали для молодой мамы и ее сыночка, а пока Агата забрала их от Мэдж и поселила в лондонской квартире на Кэмпден-стрит, быстро приискав няню для внука. Однако готовить еду и убираться Агате приходилось самой. Готовить она любила, а вот собственноручно отмывать полы… Она жаловалась в письме Максу: “От соды и мыла кожа на руках стала шершавой, как наждак, на коленках ссадины, спину ломит”.
Семнадцатого января 1944 года вечером Агата находилась в репертуарном театре шотландского города Данди, где давали премьерный спектакль “Невидимый горизонт” по роману “Смерть на Ниле”. Она наблюдала за зрительным залом, “спрятавшись в глубине балкона”, публика принимала пьесу хорошо, тем не менее отыскать для нее театр в Лондоне не удалось, а в Данди ее вскоре сняли с репертуара.
Агата по-прежнему работала на износ. Однажды в выходные взялась за роман для Мэри Уэстмакотт под названием “Вдали весной”[59]. Сначала были написаны первая и последняя главы, а потом придумала остальные, по сути дела весь роман был сочинен за три (!) дня.
“Я очень боялась, что меня кто-нибудь отвлечет и я собьюсь. Поэтому, написав в пылу вдохновения первую главу, тут же принялась за последнюю, поскольку уже четко представляла себе финал: мне хотелось безотлагательно запечатлеть его на бумаге”, – вспоминала Кристи в “Автобиографии”. После финала она, словно исполняя некий обет, писала и писала остальные главы, а завершив труд, “рухнула на кровать. И если мне не изменяет память, проспала почти сутки. Затем встала и съела гигантский обед. А на следующий день даже смогла отправиться на работу в больницу”.
В отличие от сотворенного с молниеносной скоростью романа Мэри Уэстмакотт, очередной роман миссис Кристи, “Смерть приходит в конце”, продвигался чрезвычайно медленно. Это Стивен Глэнвилл уговорил ее написать детектив с героями из Древнего Египта. Она, на беду свою, согласилась. Стивен даже дерзнул оспорить придуманный Агатой финал, она и тут ему уступила. О чем потом сокрушалась.
“К сожалению, я тогда сдалась. Перечитывая книгу, и по сей день злюсь на себя за то, что не отстояла свой вариант, – призналась Агата. – Вообще-то я человек уступчивый, решительно во всем. Но никогда и никому не позволяла указывать, как и что мне писать”.
Идея “исторического” романа возникла после того, как Стивен, среди множества иных, принес монографию про письма жреца Ка (к тому же крупного землевладельца), обнаруженные в гробнице под Луксором.
Об этой, сорок четвертой по счету, книжке миссис Кристи Исаак Андерсон писал: “Агата Кристи порадовала нас хитроумной историей, достойной ее прежних шедевров, но помимо “ловушек” ей замечательно удались жители Древнего Египта. Они совсем не похожи на воскрешенные мумии, они абсолютно живые”.