Агата не понимала, что она такого сделала, им было просто весело и совсем не страшно. Она радовалась обретенной дружбе. Наконец-то она могла играть с настоящими, а не вымышленными подругами.
Оглядываясь назад, миссис Кристи с добрым чувством вспоминала ту зиму 1896 года, считала ее почти неправдоподобной идиллией. ‘Absolument incroyable de chaque maniere”, – с удовольствием говорила она. Конечно, возникали какие-то сложности, но, как правило, они были вызваны трудностями роста, а не провинностями. Агата как-то резко вытянулась, еще больше похудела, стала гораздо выше своих подружек, хотя все трое были почти ровесницами. Ей вечно были тесны вверху ботинки, поскольку она унаследовала от Миллеров толстые лодыжки, проклятые кнопки часто расстегивались, это было ужасно неудобно.
В июне прохладный и легкий горный воздух стал по-летнему влажным и тяжким, накрахмаленные кринолины обвисали под собственной тяжестью, небо быстро очистилось от облаков, как будто Господу Богу помогала какая-то ретивая домохозяйка. Фредерик теперь все чаще сидел вечерами на гостиничной веранде, отрешенно глядя вдаль, будто старался разобрать какие-то письмена. В последние две-три недели он неважно себя чувствовал, из-за перемены погоды, казалось ему.
По совету доктора он вместе с семейством отправился на море, в живописное местечко Аржель-сюр-Мер на берегу Лионского залива. Этот городок в народе называли “гуляй-до-упаду”. Он был наполнен веселыми зычными криками уличных торговцев, нахваливавших свой товар: сыры, рыбу, орехи, овощи. Еще они предлагали всякие поделки из дерева, вышивки, глиняную посуду.
Агата решила, что Аржель похож на Торки, только виллы тут поменьше и нет минеральных источников и чудодейственных эликсиров, которые на Британской Ривьере назначают всем. Вот Лурд, куда Миллеры прибыли через неделю, тот совсем другой.
Миллеры посетили церковь Лурдской Богоматери, рядом с которой была огромная очередь, состоявшая из верующих, страждущих и просто любопытствующих. Все заходили в базилику Непорочного Зачатия, чтобы помолиться, а потом в грот со святым родником, попить чудодейственной воды. Агата потом признавалась, что вода показалась ей “совсем обычной”, она восприняла это паломничество как обыкновенную экскурсию.
Когда-то (точнее, в 1858 году) четырнадцатилетней дочке бедного мельника, Бернадетте Субиру, явилась в этом гроте Дева Мария и потом являлась ей еще раз восемнадцать. С тех пор сюда приезжают толпы почитателей Девы Марии, в том числе и те, кто надеется, что она дарует исцеление. Фредерик Миллер тоже надеялся.